— Ты веришь нам или ему? — заметила её смятение Агнесса.
— Придёт время, и ты всё узнаешь. Нельзя перепрыгивать, начинать надо с малого, — успокаивающе проговорил Лео.
— Пора с ним расставаться, иначе он ещё что-нибудь выдумает, — махнула рукой ведьма.
— Может, я прав, поэтому вы так нервничаете?
— А может, ты цепляешься за любой способ, чтобы избежать своей участи?
— Может и так, — с безысходностью ответил вампир.
— Эх, не был бы ты вампиром с удовольствием бы тебя отпустила. Слишком умён, — ухмыляясь, сказала Агнесса, окинув его взглядом с головы до ног, — и весьма неплох собой, — с издёвкой продолжила она, рассматривая его неприлично похотливым взглядом.
Лео с некоторой укоризной посмотрел на Агнессу и можно было поклясться, что самоуверенная ведьма засмущалась.
Анна снова подошла вплотную к месту казни.
— Прощай, Анна, — с наигранным спокойствием сказал Дан.
— Прощай. И прости… Прости! — повторила она дважды и закусила губу.
Лео и Агнесса начали читать заклинание, взявшись за руки и над каждым камнем полыхнул столб света.
Анна сломя голову, не оглядываясь, помчалась в дом. Она сползла по стене в прихожей и села, как маленький ребёнок, обхватив колени руками. Яркая вспышка озарила дом, пробежала отблеском сквозь открытую дверь на кухню. Свет скользнул по старым, ненавистным обоям, которые действительно давно пора было сменить. Дом снова погрузился в темноту: ни звуков, ни шорохов. Даже неугомонный попугай вдруг притих.
Впервые за долгое время Анна не знала, кто плохой, а кто хороший в этой ситуации, её сложившиеся стереотипы так жестоко были разрушены. За эту минуту, проведённую в тёмной прихожей, как в убежище, вся её жизнь окончательно и бесповоротно изменилась. Анна несмело выглянула наружу: Агнесса убирала камни обратно в свой мешочек, Лео собирал остальные атрибуты.
— С ними проще. Вспышка света и нет тебе никакого трупа, никакого жуткого зрелища. Был вампир и нет его, — как ни в чём не бывало шутливо общалась Агнесса с Лео. — Но хорош был гад.
— Хочешь сказать, что даже рука дрогнула? — стоя к ней спиной, проговорил Лео.
— У кого? У меня? Нет уж. С этими тварями по-другому нельзя: или ты их или они тебя.
— Может быть, может быть… — как-то невпопад бубнил себе под нос Лео.
Наконец, они обратили внимание на Анну. Она стояла бледная, как лист бумаги, пальцы дрожали, но взгляд был непоколебимый, уверенный.
— Досталось тебе. Извини, что так долго. Я то думала, что мы прям в тот же день и приедем, но ты же знаешь, я тебе писала, что срочное дело появилось. Оборотни совсем страх потеряли, нужно было разобраться, на кону стояло много жизней. Вот как только вернулись, сразу к тебе, — оправдываясь, рассказывала Агнесса.
Анна молча слушала и ничего не отвечала.
— А что со светом? — по-хозяйски поинтересовался Лео.
— Провод… оборван. Завтра вызову электриков. Починят, — отрывисто ответила Анна.
— Бывай, «младшенькая», — кивнула Агнесса. — Надеюсь, что ты восстановишься и снова в бой. Мы неплохо сработались. Если боишься за книгу, то можешь нам отдать. Я то думала, что если ты о ней не будешь знать, то меньше станешь переживать. Твой дом всегда под защитой и без книги, мы уж постарались на славу, чтобы тебя обезопасить.
— Я бы посоветовал тебе поехать к родственникам. Как же ты одна тут будешь в тёмном доме сидеть? — заботливо проговорил Лео.
— Ну так, она уж и привыкла, наверное, — расслабленно засмеялась Агнесса, — не первый день одна в темноте сидит.
— Я была не одна, — всё также отрешённо проговорила Анна. — Хорошо. Я поеду к сестре, она меня сегодня ждёт.
Агнесса и Лео уехали.
Анна остановилась на крыльце, словно боялась войти в дом. Лавка была полностью запорошена свежевыпавшим снегом, который ветер рьяно сюда наметал. Уличный фонарь, как и прежде, щедро освещал крыльцо и заливал свет в дом сквозь большое кухонное окно, за стеклом которого виднелась лоскутная подушка и бабушкина шаль на широком подоконнике. Взгляд Анны наткнулся на что-то, чего здесь не должно быть: прислонённая к лавке, бережно укрытая от снега, там стояла та самая гитара. Девушка осторожно, будто наиважнейший подарок взяла её и занесла в дом. В темноте она вскипятила себе чай в старой турке и села на свой подоконник, согреваясь о чашку. Снег падал пушистыми хлопьями, кружил подхваченный ветром, убаюкивал землю, насыпал затейливые холмики снаружи на подоконник.
Анна заглянула в аквариум: «Живы, малютки. Завтра всё будет хорошо. Фильтр снова заработает. Всё будет, как надо, как прежде…», — поговорила она с рыбками и позвонила сестре, сказав, что скоро к ней приедет.