Выбрать главу

— Я вас слушаю, — сказал он. — Кого вы хотите убить и почему?

— Какое это имеет значение? — буркнул Сэнгстрем. — Разве недостаточно, что я плачу деньги…

Фармацевт перебил его, подняв руку.

— Для меня это имеет значение. Я должен быть уверен, что вы заслуживаете того, что просите. В противном случае… — Он пожал плечами.

— Ну хорошо. — Сэнгстрем вздохнул. — Вы спросили, кого… мою жену. Что же касается «почему», — и он пустился в долгие рассуждения. Кофе вскипел, и фармацевт извинился и наполнил чашки, а Сэнгстрем все еще продолжал говорить. Наконец он умолк.

Фармацевт кивнул головой.

— Да. Изредка я даю людям яд, о котором никто не знает, если считаю, что они того заслуживают. И не беру денег. Я помог многим убийцам.

— Прекрасно, — заявил Сэнгстрем. — Прошу вас, дайте его мне поскорее.

Фармацевт улыбнулся,

— Уже. К тому времени, как вскипел кофе, я решил, что вы заслуживаете небольшой дозы. Как я уже говорил, вы получили ее бесплатно, но противоядие стоит денег.

Сэнгстрем побледнел. Но он заранее подготовился — если не к такому обороту дела, то к шантажу или обману, и, не колеблясь, вытащил из кармана пистолет.

Маленький фармацевт ухмыльнулся.

— Не посмеете. Разве удастся вам найти противоядие, — он махнул рукой на полки, — среди тысячи пузырьков и бутылок? Или, наоборот, быстродействующий яд? Конечно, вы можете решить, что я вас обманул, и никакого яда не существует. Что ж, в таком случае, стреляйте. Ответ вы узнаете часа через три, когда он начнет действовать.

— Сколько стоит противоядие? — хрипло спросил Сэнгстрем.

— Цена вполне разумная: тысяча долларов. В конце концов, каждый человек должен жить, и если мое хобби — предотвращать убийства, почему бы мне на нем не заработать? Как вы считаете?

Сэнгстрем проворчал что-то нечленораздельное, положил пистолет рядом с собой на стол, вытащил бумажник и отсчитал тысячу долларов сотенными купюрами. Прежде всего необходимо получить противоядие, а там можно посчитаться с проклятым гномом.

Фармацевт спокойно сидел на стуле, не делая попытки забрать деньги.

— И еще одна маленькая деталь, — сказал он. — Вы сейчас напишете письмо, где расскажете о своем намерении, надеюсь, бывшем. Затем вам придется подождать, пока я отправлю его своему знакомому из уголовной полиции. Это послужит гарантией безопасности как вашей жены, так и моей лично. Как только я. опущу письмо в ящик, вы получите противоядие. Вот перо и бумага. Да, кстати, еще одна просьба, но я на ней не настаиваю. Пожалуйста, рассказывайте повсюду о моем замечательном яде. Кто знает, мистер Сэнгстрем? Если у вас есть враги, жизнь, которую вы спасете, может оказаться вашей собственной.

Фредерик БРАУН

ЕСТЕСТВЕННО

Генри Блоджетт взглянул на часы и в отчаянии ухватился за голову. Два часа ночи. Он с яростью, захлопнул учебник, понимая, что ни за что не успеет подготовиться к завтрашнему экзамену; чем больше он учил геометрию, тем меньше в ней разбирался. Ему вообще с трудом давалась математика, а этот ее раздел он не способен был даже зазубрить.

А если он провалится, его выгонят из колледжа, У него и так оставалось три несданных предмета за первые два курса, и после четвертой неудовлетворительной оценки его отчислят автоматически. Тогда конец мечтам, конец карьере, конец всему. Сейчас его могло спасти только чудо.

Внезапно он выпрямился и даже подскочил на стуле.

Почему бы не прибегнуть к помощи тайных сил? Его всегда интересовали оккультные науки, и он собрал небольшую библиотечку книг, в которых доступным языком объяснялось, как вызывать демонов и подчинять их своей воле. До сих пор он боялся проводить подобные эксперименты, но сейчас терять было нечего и стоило рискнуть. Только с помощью волшебства мог он осилить дисциплину, которая никак ему не давалась.

Он быстро вскочил со стула, достал с полки лучшую свою книжку по черной магии, открыл ее в нужном месте и освежил в памяти простые инструкции.

Рьяно взявшись за дело, он сдвинул мебель к стенам, нарисовал мелом пентаграмму и ступил внутрь. Затем произнес заклинания.

Появившийся демон выглядел куда страшнее, чем он предполагал, но, призвав на помощь все свое мужество, Блоджетт начал рассказывать о своих трудностях.

— Я всегда был слаб в геометрии, — произнес он…

— Естественно! — ликующе вскричал демон.

Радостно улыбаясь языками пламени, он перешагнул через меловые линии шестиугольника, который Генри начертил вместо пентаграммы.

А. X. 3. КЭРР

ЭТО НЕ МОЯ ВИНА

В некоей точке бесконечного пространства-времени, очнувшись от глубокой дремоты, которая, из-за преклонного возраста, стала посещать его все чаще, Бог огляделся вокруг. И, будучи всевидящим, Он увидел все. Он увидел вселенную; Он увидел супергалактики, и галактики, и солнечные системы; и одновременно Он увидел и каждую малую молекулу, и атом, и мельчайшую частицу вещества везде и всюду.

Среди бесконечного множества картин, увиденных им, была и такая: на маленькой обитаемой планетке, на которую Он, как ему помнилось, обращал внимание два или три раза в предыдущей вечности, в некоем полном людей шумном месте был огороженный клочок заросшей травой земли, на которой ничком лежал человек; и в тот самый момент, когда Он взглянул на него, человек этот умер в великом уничижении.

Бога разгневало то, что где-то в этой прекрасной вселенной, которую он создал для своих собственных непостижимых целей, может существовать несчастье. Ибо, хотя Он, несомненно, подсознательно ведал о существований несчастья, как и обо всем вообще, Он никогда официально его не признавал. Бог призвал к себе Сандольфона, руководителя небесного департамента молитв, которого он считал самым разумным ангелом, оставшимся на Небе после восстания интеллектуалов во времена Люцифера. Указав Сандольфону на то, что Он увидел, Бог изрек:

— Отправься туда, где сей человек лежит мертв, и разузнай среди его собратьев причину его несчастья. Ибо наверное один из них виноват. И того, кто был причиной несчастья в Моей вселенной — его покараю Я покараю страшно.

И при этих словах все ангелы, слышавшие их, затрепетали.

Сандольфон сделал заметку на своих табличках, перенесся мгновенно в место, указанное Господом. Повсюду вокруг покойного туда и сюда сновали тысячи подобных ему, но никто нe обращал внимания на неподвижную фигуру на траве, ограничиваясь иногда презрительной улыбкой. Невидимо стоя над ним, Сандольфон размышлял, как ему лучше начать расследование.

Он задумчиво смотрел на проходящих мимо людей и с некоторым любопытством изучал многочисленные запретительные таблички, установленные вокруг заросшего травой участка: «По траве не ходить!», «Собак не водить!», «Проход воспрещен!», но ответа на свой вопрос на табличках не находил. Наконец какой-то крупный человек в одежде синего цвета, несущий толстую дубинку и передвигавшийся с большой важностью, вошел в парк и легонько постучал дубинкой по дырявым подметкам башмаков покойного, говоря при этом;

— Эй, ты! По-моему, я уже говорил тебе, чтобы ты убирался отсюда!

Сандольфону показалось разумным появиться перед этим человеком, явно обладающим властью, в виде, преуспевающего гражданина; свершив это, он произнес сурово;

— Прекратите! Этот человек мертв.

Потрясенный внезапным появлением Сандопьфона и пораженный его необычными манерами, человек с дубинкой сказал:

— Неужели! — и наклонился над бездыханным телом. — Да, верно, — добавил он спустя мгновение. — Вот бедняга, черт возьми.

— Он умер в великом уничижении, — сказал Сандольфон, с неодобрением восприняв применение термина «черт» к одному из творений Господа, но не желая создавать из этого проблему. И, надеясь быстро закончить свое расследование, он продолжил: — Кто довел его до столь несчастного состояния?