— Нога ноет?
— Есть немного, — удивился пасечник. — Обычное дело, перед непогодой всегда так.
Запитал культю жизненной энергией и активировал «Среднее лечебное плетение» — Ерофея Гавриловича заметно тряхнуло.
— Ничего себе! — изумился он. — Не жалко себя на простолюдина тратить?
— Поступай с ближними так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Так кажется, говорится в Священном Писании?
— Так — то оно так, — задумчиво глянул на меня он. — Вот только вспоминают об этом далеко не всегда. А за помощь спасибо, от всей души.
— Папа, тебе лучше? — опять влезла Ксения.
— Как будто заново народился. Уж и не помню, когда мне было так легко.
Священное Писание я припомнил не для красного словца. Глубоко убеждён, что добро, сделанное тобой, рано или поздно к тебе же и вернётся. Не нужно стесняться добрых дел. А ночью ливанул дождь. К утру он прекратился и в гостевом домике стало довольно свежо. Пришлось немного потрудиться и вспомнить, что я немного маг. Тренировку пропустил — бегать по мокрому лесу, то ещё удовольствие… Ближе к обеду у нас образовались гости: помощник околоточного надзирателя с двумя городовыми.
— Здрав буде, Ерофей Гаврилович! — поздоровался он с пасечником, присев вместе с ним на летней кухне, городовые остались у плетня.
— И вам не хворать, Богдан Филаретович! По делу к нам или как?
— Я смотрю у тебя постоялец объявился? — глянул он на меня. — Как зовут — то?
Понимаю, что интерес у него профессиональный и протянул свой паспорт.
— Илья Алексеевич Новик. Нахожусь здесь с целью подготовки к итоговым экзаменам в гимназии.
— Вот все бы так! — удовлетворённо кивнул он мне, возвращая паспорт. — Коротко и по делу! А почему в Москве сдаёшь, а не по месту прописки?
— Вступаю в права наследства, — пришлось показать дарственную матери на дом в Москве.
— Понятно, — крякнул фельдфебель. — Только с оформлением документов не затягивайте, с пропиской у нас тут строго.
Прикурив папироску, он продолжил, уже обращаясь к пасечнику:
— Неприятности у нас, Ерофей Гаврилович. Ты случаем пришлых здесь не примечал?
— Да нет, вроде. Мимо нас никто не проходил.
— Тут недавно торгаша одного ограбили. Споили в кабаке и раздели до исподнего.
— Много взяли?
— Да как сказать… Для тебя может и много, а для него, — кивнул фельдфебель в мою сторону, — и вовсе копейки. Купец говорит, что в кошеле у него было 500 рублей. Врёт, скорей всего. Кто считал сколько он уже до того пропил и растратил?
— А мы тут при чём?
— Нашли мы брошенную повозку неподалёку. Сам понимаешь, такое добро зря не бросают, а вчера вечером служанку Сечкиных снасильничал кто — то. Говорит, двое их было. Нехорошая цепочка событий получается, как ты думаешь?
Пасечник поскрёб бороду и посмотрел на рядом притихшую Ксению.
— Слышала? Со двора ни ногой!
— В общем, я тебя предупредил, — полицейский встал и кивнул в мою сторону. — Ежели, что приметишь, сразу же посылай гонца.
Когда полиция скрылась из виду я поинтересовался:
— С чего это ему моя прописка не понравилась?
— Скорей всего, припугнуть хотел, чтобы съехал отсюда куда подальше, полиции лишняя головная боль ни к чему. Это для нас, простолюдинов, без прописки никуда, а для господ она ни к чему. Ты лучше другое скажи, отбиваться есть чем? Твои железяки, конечно, тоже хорошо, но сейчас необходимо что — то посущественнее.
— Найдётся и посущественнее, — не стал я конкретизировать.
— Проблемой меньше, — кивнул он. — Значит на мне остаётся только Ксения.
На ночь развернул охранную систему из моих трофеев. Ерофей Гаврилович смекнул сразу чем я занимаюсь, а неугомонная Ксения больше путалась под ногами, чем помогала.
Сигнализация сработала под утро. Одновременно с ней затявкали собаки. Восточный край небосвода только начал светлеть и что творится вокруг почти не было видно. Пока я, торопясь одевался, во двор успел выскочить Ерофей Гаврилович с берданкой наперевес. Судорожно оглядываясь по сторонам, он пытался понять в какой стороне чужие. Зайдя за дом, показал рукой направление, где сработала охранная система. Пасечник сразу же подошёл ко мне.
— Там тропинка, ведущая к пруду, — пояснил он, косясь на мой люгер. — Проходили мимо, решили нас проверить.
Выйдя из — за дома, он выстрелил в небо:
— А ну, выходи! — крикнул пасечник. — Или стрелять буду!
— Уходят, — шепнул я ему на ухо.
— Надо бы полиции сообщить, — поскрёб Ерофей затылок и посмотрел на меня.