Необходимо помочь организму и положить тело на спину, чтобы переломы правильно схватились. Кинжалом вырубаю более — менее ровное место и осторожно переворачиваю тело. И только тут до меня доходит, что передо мной Елизавета Святогоровна Смолякова, главный заводила поиздеваться над моими «талантами». Позади послышался приближающийся гул. Прямо на нас неслась целая кавалькада всадников. Еще издали послышались выкрики:
— Елизавета Святогоровна, держитесь! Мы уже близко! Спешим вам на помощь!
Какой — то молодняк и вполне уже зрелые дядечки быстро оттеснили меня от тела дражайшей Елизаветы. Ну и хрен с вами! Мне же лучше — баба с возу, кобыле легче… Уже отходя заметил широко раскрытые глаза Елизаветы, смотревшие прямо на меня. Пожав плечами, я направился к её коню.
Жеребец двухлетка был уже мёртв. Передняя нога была сломана, морда, грудь исцарапаны и были все в крови. Что же случилось с ним? Почему он понёсся сломя голову? Визуально ничего подозрительного не нашёл, а вот уздечка меня заинтересовала. Одна из декоративных заклёпок имела остаточный магический след.
— Вас что — то заинтересовало, молодой человек? — ко мне подошёл крепкого вида мужчина в годах, которого я частенько видел рядом с Елизаветой Тимофеевной, скорей всего это кто — то из наставников или охраны.
— Думаю, что виной всему было какое — то заклятье, наложенное на эту заклёпку.
— Вы в этом уверены? — подозрительно глянул он на меня.
Я зажёг перед собой небольшой «Светляк».
— Прошу простить меня, господин, — тут же поправился мужчина учтивым тоном. — Вопросов больше не имею.
Когда я отъезжал, у лошади уже стояли два крепких парня и никого к ней не подпускали. Через день, при следующим посещении манежа, меня перехватил всё тот же мужик в сопровождении всё тех же крепких ребят.
— Святогор Силантьевич Смоляков, приглашает вас в свою резиденцию, — торжественно произнёс он и вручил мне приглашение.
— Да, — ответил я на его немой вопрос. — Передайте Святогору Силантьевичу, что всенепременно буду. Как здоровье Елизаветы Святогоровны?
— Спасибо. Выздоравливает.
Моё согласие было продиктовано чисто практической стороной дела, да и глупо отказываться от приглашения будущего главы рода. Через пару дней я был у ворот великолепно отделанного пятиэтажного особняка. Меня сразу же проводили в рабочий кабинет.
— Рад вас видеть, Илья Алексеевич, у себя в доме, — из — за солидных размеров письменного стола вышел столь же основательный и крепкий мужчина лет пятидесяти. — Сразу же прошу прощения, что не могу позволить более соответствующий приём дорого гостя, но на то имеются причины, которые могут затронуть и вас, Илья Алексеевич.
Рукопожатие было твёрдым и крепким.
— Вы о чём, Святогор Силантьевич? — поинтересовался я. — Если не секрет, конечно.
— Да какие уж здесь тайны! — хозяин дома приглашающим жестом указал в сторону небольшого кофейного столика. — Недруги не спят, Илья Алексеевич. Вот и Лизоньку едва жизни не лишили, а целили — то в меня! Но я уверен, это всего лишь временные трудности и совсем скоро злопыхатели заплатят за всё сполна.
В кабинет вошёл темнокожий нубиец, катя за собой тележку с кофейным сервизом и восточными сладостями.
— Попробуйте кофе, Илья Алексеевич! По этой части с Хамзой никто не сравнится, разве что у императора ещё какой самородок найдётся, — похвастался Святогор Силантьевич.
Когда нубиец исчез за дверью он продолжил.
— Собственно из — за этих недругов мне не хотелось бы вас подставлять, Илья. Можно мне к вам так обращаться?
— Да, конечно, как вам будет угодно, — взял я в руки чашечку кофе.