Процессия двинулась дальше, а у дверей осталось двое.
— С чего начнём? — поинтересовался тот, что был помоложе.
— Не с чего, а с кого! Начнём тренера, должен же он хоть что — то знать о своём подопечном…
Похоже моя учёба накрылась медным тазом — появляться здесь мне теперь строго противопоказано. Мало того, мне и жить — то отмерили всего неделю… Устранив этих двоих проблема не решится — на их месте появятся другие. В данном случае необходимо избавляться от самой госпожи Белояры. И чем же я так тебя прогневал?
Надо сказать, что госпожа Белояра Дмитриевна Баженова довольно сильный маг, гораздо сильнее меня. Если я только недавно перешёл грань Новик — Мастер, то Белояра уверенный Ведун. Возможно, излишняя самоуверенность и заносчивость является причиной пренебрежительного отношения к чужим жизням. Какова направленность её магии точно не скажу, но стопроцентно не боевая. Сейчас, скорей всего, Белояра Дмитриевна находится в ежегодном отпуске, так как по возрасту она должна отрабатывать стандартный контракт, если, конечно, клан его не выкупил.
Мне необходимо отыскать возможность нашей «встречи», чтобы окончательно решить наши разногласия. Понаблюдав за Баженовой издалека, я с сожалением был вынужден признать, что такой возможности не существует в принципе — вокруг Белояры постоянно вились почитатели и прихлебатели, да и личная охрана не дремала. Кстати, сам факт наличия круглосуточной охраны говорил о том, что госпожа Баженова явно чего — то побаивается.
Как бы то ни было, а время идёт и я боюсь, что по истечению отпущенного срока Белояра Дмитриевна спустит на меня всех собак и дожить до поступления в Магический корпус будет весьма и весьма проблематично. К счастью, подходящий случай отыскался сам. Лето в этом году было жаркое и народ буквально ломился к ближайшим водоёмам. Москва — река была зоной отдыха для большинства горожан. За рекой следили и периодически чистили русло, на берегах, особенно в её верхней части, оборудовали песчаные пляжи.
В один из таких жарких дней компания госпожи Баженовой направилась отдохнуть на воде. Я последовал за ними. Проблем с купальными принадлежностями не было, всё можно было приобрести в разбросанных то тут, то там многочисленных ларьках. Устроился в почтительном удалении от компании, да и близко меня, как и других отдыхающих всё равно бы охрана не подпустила. Арендовал небольшой пробковый плотик и пустился в плавание, неторопливо загребая в сторону компании. Чтобы за зря не отсвечивать, улёгся на спину и стал изображать загорающего, изредка подгребая, когда уносило течением.
Ждать пришлось больше часа, думал сгорю ко всем чертям к тому времени. Господа в начале немного позагорали, потом немного выпили и закусили и только после этого ринулись в реку. Белояра Дмитриевна показала всем свою удаль и довольно быстро оторвалась от многочисленных воздыхателей. Как я и полагал, боясь испортить дорогостоящие артефакты она оставила на себе лишь минимальный набор: изящный браслет — накопитель и кольцо с лечебным плетением. Решив передохнуть Белояра перевернулась на спину, раскинув руки и ноги. Я тем временем, как бы невзначай, оказался рядом с ней. Как только щуп смог дотянуться до неё я начал действовать.
Моей целью был накопитель. Дотянувшись до него, я на максимуме своих возможностей стал закачивать в него энергию. Белояра не сразу заметила мой щуп, на водной поверхности он был почти невиден, а когда увидела, то было уже поздно. Переполненный накопитель разорвало в клочья, кисть руки была оторвана, а мелкие осколки камней прошили всю левую половину головы и груди. Сработало лечебное плетение и на этот раз я уже поглощал энергию, не давая сработать плетению в полную силу. Белояра барахталась в кровавой воде и из последних сил пыталась удержаться на поверхности, чтобы не захлебнуться. Со всех сторон к ней плыли на выручку, но несмотря на все их старания не успели — госпожа Баженова пошла ко дну.
На берег вышел ниже по течению, бросив плот на реке. Состояние мерзкое. Вроде бы и виктория, да вот только настроение хуже некуда. Как добрался до своего летнего домика не помню. Очнулся — в раках бутылка шустовского коньяка, на столе авоська с фруктами и сладостями, а на пороге Ерофей Гаврилович.
— Случилось что? На тебе лица нет.
Молча достаю стаканы и разливаю коньяк. Пьём не чокаясь. Перед глазами кровавая культя руки и испуганные глаза девчонки. Разливаю ещё. Пасечник удивлённо покосился на меня, но выпил, занюхал конфеткой и крякнул.
— Ты бы бросал, Илья Алексеевич, всякую дрянь пить, — и открыв окно крикнул. — Софья, готовь закусь! Мы сейчас будем…