— Кто — нибудь кроме нас ещё дрался? — с угрюмым видом поинтересовался Никита.
— Нет, — похоронил его надежды Лавр.
— Найду ту стерву, что распускает слухи и… — Шустов мечтательно закатил глаза.
— Вызовешь её на дуэль? — перебил его отчего — то весёлый Анджей.
После занятий меня отыскала Пелагея.
— Илья, где ты пропадаешь? Почему дома не появляешься? Маменька за тебя очень беспокоится.
— И как сильно? — не удержался я.
Пелагея надула губки и сердито зыркнула на меня.
— Правильно она говорит — не благодарный ты! Она для тебя столько сделала, а ты…
— Что же такого хорошего от её щедрот мне перепало? Шконка на чердаке дома? Общение с любимым племянником? Да она даже за одним столом со мной сидеть не желает!
— Не смей таким тоном говорить о моей матери! — топнула ножкой разъярённая Пелагея.
— Другим не получается! Ты поинтересуйся ради интереса, какой дрянью она вместе с твоим братцем травила меня! Хотя навряд ли она тебе ответит… — Пелагея не дослушала и убежала.
М — да… вот и поговорили. Всё — таки хорошая сволочь моя тётка — не пожалела собственную дочь. Зачем её впутывать в свои грязные игры? Нутром — то я понимаю откуда у Дарьи Семёновны такая неприязнь ко мне: она всю жизнь землю носом рыла, чтобы выбиться из нищеты, а я такой хороший уже по праву рождения, палец о палец ни разу не стукнув выше её. Да, согласен, что выходит несколько несправедливо, вот только зачем детей своих на меня натравливать? Ну да Всевышний ей в судьи…
«Хорошие» новости на этом не закончились. Сработала сеть, организованная Митяем. Его друзья — товарищи засекли пришлую парочку неизвестных, наблюдающих за флигелем, в котором я обитал. Эту весть Митяй поведал, перехватив меня по дороге. Уже через пару минут, изрядно полазив в зарослях, я имел счастье лицезреть совершенно незнакомых мне личностей. Чужаки обустроились у какой — то изгороди и делали вид, что присели передохнуть, поглядывая при этом на видневшийся невдалеке флигель. Со стороны всё это безобразие смотрелось довольно нелепо и ладно бы если бы сейчас было лето, но на дворе поздняя осень.
По словам друзей Митяя на соседней улице припаркован автомобиль, ранее там никогда не появлявшийся. Вполне возможно, что «гости» прибыли именно на нём. Надо сходить посмотреть. Митяй довёл до места за считанные минуты, пользуясь всё теми же тернистыми тропками. Сходил не зря — автомобиль оказался знакомым. На нём каждое утро у ворот гимназии красуется один из дворян «новой формации», как когда — то выразился Шустов. Кстати, именно этому клоуну я вчера сломал нос. Выследили значит, теперь наверняка надо ждать гостей.
Ничего интересного более в тот день не произошло, кроме одной странности — на вечерней тренировке заметил одиноко скучающего рыбака на берегу реки. В принципе ничего такого, но по уверениям того же Митяя места здесь не рыбные и местные обходят эти места стороной.
После тренировки заглянул к Алевтине Захаровне. Её самочувствие было не в пример лучше вчерашнего. Аура сияла немного активнее, поглотив утреннюю порцию энергии жизни. Активизировав лечебное плетение и с чистой совестью, направился к себе. В голове крутились последние события. Вскоре точно появятся гости и навряд ли они заявятся с цветами. Было бы неплохо что — нибудь придумать и как следует подготовиться к «дружеской» встрече.
Что я могу предпринять? По большому счёту почти ничего. Хотя нет, могу поставить сигналку — простейшее охранное плетение. Тут же пробежался вдоль ограды участка деда Кирея, устанавливая сигнальную сеть. Толк от неё небольшой, но по крайней мере я буду предупреждён, если кто больше собаки вздумает сигануть через плетень. Больше ничего интересного в голову так и не пришло и я с чистой совестью отправился спать. Ночь прошла спокойно.
Наступивший день был почти полной копией предыдущего. С утра заскочил к Алевтине Захаровне. В гимназии всё ещё не мог успокоиться Никита Шустов, а вот с Пелагеей увидеться уже не случилось, похоже она стала меня избегать. Ну да и ладно… не велика потеря, хотя немного обидно, конечно, она единственная из родственников с кем я свободно общался.
На вечерней тренировке я заприметил уже троих рыбаков. Что — то путает Митяй, не могут на безрыбье плодиться рыбаки. Я даже не представляю сколько их будет завтра. Чтобы не вспугнуть им рыбу возвращался другой стороной.
На душе было как — то не спокойно и даже общение с явно повеселевшей Алевтиной Захаровной не сняло всю тяжесть. В былые времена я бы назвал такое настроение дурным предчувствием, а сейчас даже и не знаю…