Тут дед полностью прав, имелась такая статья… Думал, что она применима только к специалистам, а выходит, что не совсем так.
После утренней тренировки заскочил к новым пациентам. Серафима была уже на ногах и суетилась по хозяйству. Наследник посапывал рядом в качалке. Сильвестр обрадовался, едва завидев меня и сразу же попытался усадить за стол, но как говорится, в начале дело! Серафима с младенцем расположились в спальне и я по — быстрому прошёлся по ним лечебным плетением. Думаю, что в дальнейшем моего присутствия здесь уже не потребуется — молодые организмы сами справятся с болячками, тем более что основная зараза бесследно исчезла в результате ночного вмешательства. А внизу меня ждал сюрприз в лице стройной рыжеволосой девицы примерно моих лет.
— Знакомься, Илья Алексеевич, — кивнул на неё Сильвестр. — Младшая сестра моей жены — Аглая. Если не против будет тебе хозяйкой в доме.
М — да… без меня меня женили…
— Да ты не серчай раньше времени, Илья Алексеевич! Дело — то хорошее, ну посуди сам: и тебе помощь, и девку пристроим. Там у них ещё пятеро гавриков по полатям носятся, какая ни есть, а семье помощь, да и тебе не скушно будет. Чистоту и порядок в доме гарантирую. Аглая с малолетства к труду обучена. Готовить умеет.
— Чёрт с вами, языкатые! Уговорили! — махнул я рукой и посмотрел на Аглаю. — Сама — то как? Согласна?
— Не откажусь! — и с вызовом посмотрела на меня.
М — да… кажется я попал — такой только палец покажи, по локоть отхватит. Нет, можно конечно и отыграть всё назад и послать всех подальше с их «помощью», но, честно говоря, совсем нет желания. Зинаида в этом плане разбаловала меня, взвалив на свои плечи всю бытовуху, а тратить по два — три часа в день на всякую мелочь мне сейчас совсем не с руки.
— Работы у меня немного, — вводил я Аглаю в курс дела, глядя как она придирчиво осматривает моё местожительство. — С утра завтрак, прибраться немного, обед приготовить и, пожалуй, на этом всё. К обеду думаю управишься, а там уже как сама пожелаешь, можешь и до дому, если дел нет. Иногда придётся ездить в город за покупками. За всё в месяц будешь получать 10 рублей.
— Денег не надо. Меня сестра попросила. У них сейчас с деньгами проблемы, так что я буду отрабатывать за них.
— Ты это брось! — возмутился я. — Мне только рабынь не хватало! Каждый труд должен оплачиваться, а если за сестру так радеешь, то подумай, что с них взять можно, чтобы и им не в убыток, и нам в прибыль.
— А ужин как же? — поинтересовалась Аглая, рассматривая мои учебники в углу зала.
— Сам приготовлю, да и с обеда по — всякому что — то, да и останется.
— Как скажете, — коротко согласилась она.
— Вот десять рублей на хозяйство, — положил я деньги на стол, — и пять твой аванс.
Аглая обернулась и в упор уставилась на меня.
— Не боитесь такие деньжищи незнакомому человеку оставлять?
Святая простота! Она оказывается и денег — то нормальных не видела!
— За тебя поручились Серафима и Сильвестр, мне этого вполне достаточно. Ладно, ты тут хозяйничай, а я на верх — заниматься буду.
До самого обеда штудировал учебники прикладной магии и аглицкому языку. Из дебрей знаний меня вытащили аппетитные запахи, доносившиеся снизу. Пора проверить, что там новая хозяйка приготовила. Кроме Глаши на кухне вертятся два пацанёнка лет девяти — десяти, которые с усердием выскребали полы.
— У нас пополнение? — удивился я.
— Младшие братья, — засмущалась Аглая. — Вот решили немного помочь.
Я сунулся в карманы, чтобы найти какую мелочь, но наткнулся на суровый взгляд домохозяйки.
— Не стоит их баловать, Илья Алексеевич, — и уже обращаясь к сорванцам. — Всё, заканчиваем. Остальное завтра доделаете.
Сунула каждому по свежей сдобе и выгнала из кухни.
— Обедать будете? — обернулась она ко мне.
Честно говоря, слышать постоянное обращение на «вы» или по имени — отчеству из уст ровесника довольно непривычно, но по — другому здесь не принято, тем более что по статусу я гораздо выше обыкновенной сельчанки, каковой, по сути, и является Аглая. Но всё равно, хочется равноценного общения, особенно с такой симпатичной девушкой.
Глаша быстро накрыла на стол и стала потчевать своей стряпнёй.
— А чего сама не садишься? — поинтересовался я, уплетая щи.
— Так не положено же, — удивилась она.
— Прислуге не положено, а ты моя домохозяйка — садись и не ерепенься. Не люблю, когда кто — то над душой стоит.