Проклятие. Проклятие. Проклятие! Вот я кто. Не дар. Проклятие.
Горло вдруг сдавило, но я не смогла и пошевелиться. Даже когда остро захотелось разодрать ногтями собственную глотку только, чтобы вдохнуть. И избавиться от того, что ломало мою грудную клетку изнутри.
В какой-то момент обессиленная и задыхающаяся я упала на колени и только тогда смогла схватиться за горло. И поняла, что задыхалась не потому, что что-то его сжимало. Нет. Оно было перерезано, и кровь заливала не только мои руки и тело, но и пол.
Женщина смотрела на меня с ухмылкой, а мужчина лежал рядом со мной в луже собственной крови. Из его груди торчала белая рукоять ножа… или кинжала. Такого знакомого… Ненавистного. И дорогого.
— Синий огонь забвения ждет тебя, дочь моя.
Я резко вынырнула из сна. В ушах звенело, а на голову словно что-то давило, отчего казалось, что она сейчас взорвется. Но безумно сильно болело горло. Я даже ощупала его, чтобы удостовериться, что оно целое. И задыхаюсь я только потому, что испугалась.
— Твою… — я судорожно выдохнула, сжав в кулаках одеяло.
Темнота меня сейчас пугала как никогда сильно. Я даже заскучала по огонькам Алфиры, которые каждую ночь стабильно пытались меня ослепить. Комната казалась чужой и холодной. Каждый темный угол будто грозился меня поглотить.
— Глупости! — но я все-таки соскочила с кровати и включила свет.
Спокойнее не стало. Еще и Злобика рядом не было. Опять где-то шляется, предатель пушистый. А ведь он мне сейчас очень нужен.
Я совсем не понимаю, что мне приснилось. Это было не похоже на воспоминание. Слишком все размыто, неясно и ощущения были не те. Да, страх, ненависть и отвращение прям зашкаливали, но..
Уснуть я больше не смогла, была слишком зла. В течении дня совсем не получалось успокоиться, даже после того, как я выпила чашку кофе с 13-ю ложками сахара. Да, я безумная сладкоежка, и что? Попа пока не слиплась.
Настроения разбираться с елкой не было, и читать я тоже не могла. К счастью ни Даррелла, ни Доминика не видела. К несчастью, очень хотела. И это злило еще больше.
Когда я все-таки решила разобрать елочные украшения, чтобы решить, что повесить, а что точно убрать, мне позвонила Эмилия. Голос у нее был такой, словно она говорила на последнем издыхании.
— Что, совсем плохо, да? — жалостливо спросила я. — Головка бо-бо? Может, еще виски? Могу с колой намешать.
Послышался тошнотворный звук, после которого зажурчала вода.
— Я больше не пью! — застонала подруга. — Перехожу на воду и свежевыжатые соки.
Я усмехнулась, убрав разбитую игрушку в коробку, где уже лежали непригодные украшения. Туда же отправился и однорогий олень.
— Что пили-то? — поинтересовалась я из вредности.
— Вот ты специально, да? Я даже вспоминать не хочу.
— А мне интересно. Хочется знать, что же такое могло свалить с ног здорового оборотня. Это мне хватит понюхать стопку, а вам-то.
— Не одна я без чувств валялась. — она хихикнула. — Ой, весело бы-ы-ыло! Особенно когда Эльза залезла на стол и стянула с себя лифчик.
— Эльза что?!
— Я потом тебе видио скину, там тако-о-ое!
— Она тебя прибьет за это, а потом сожрет и не подавится.
— Зато отравится.
Я фыркнула и поднялась с колен, чтобы размять затекшие ноги. Косточки захрустели, а сама я застонала.
— Ты там как? Проблем с братьями нет?
Братья… я невольно скривилась, потому что в таком ключе я вообще их никогда не воспринимала. Да и они меня тоже.
— Они сами по себе ходячие проблемы. — я выглянула за окно, за которым снова валил снег. — Представляешь, это одноклеточное притащило в дом девку! Помимо того, что их возбуждением несло за версту, так еще и..
— Погоди! Возбуждением? Как ты могла услышать его с твоим-то обонянием?
Я закрыла глаза, мысленно чертыхаясь.
— Подружка, а ты..
— Ты вообще меня услышала, нет?! — лучшая защита — это нападение. — Он в дом волчицу привел! В наш дом! Ну, вел бы тогда в свое логово ее, почему сюда?!
— А почему нет?
Я вздрогнула. Еще лучше. Мало того, что до этого почти прокололась, так еще и его принесло. Я медленно обернулась. Ник стоял в дверях и подпирал плечом косяк. Лицо его было помятым, а взгляд усталым.
— И давно ты там стоишь? — сощурилась я.
— Ты это кому? — спросила Эмилия. — Селена?
— Я тебе перезвоню, пока-пока. — я отключилась и убрала телефон в карман.
Доминик отлепился от косяка и приблизился к коробкам с украшениями. Заглянул внутрь и скривил губы.
— Тебе делать нечего? Копаешься в этом хламе.