Он помог мне встать и, надавив на поясницу, повел в сторону лестницы.
— Сказал же, помощь понадобится, попроси. Нет, мы гордые, лучше шею свернем.
Если бы не кровь, которая стекала по локтю вниз и на которую я пялилась, я бы ответила ему, но меня уже слегка подташнивало. И все равно взгляд отвести не могла. Я уже вспоминала, как пыталась помочь Алфире после аварии, в которую мы попали. Крови тогда было куда больше.
Ник привел меня на кухню, так как та была ближе, и нашел в ящичке приготовленную специально для меня аптечку. В доме только я не умела регенерировать. Даже после пробуждения.
— Что ты там искала? — спросил Ник, складывая инструменты и препараты на столешницу.
— Гирлянду. — ответила я позже, когда он насильно отвел мое лицо в сторону, чтобы я не смотрела на руку.
— Уже весь дом похож логово бешенного деда Мороза, тебе все мало?
— Дед Мороз… — я нахмурилась. — Ты что, бывал в России?
Он поджал губы, но кивнул. Я не ожидала, что он еще и что-то скажет, но Ник меня удивил.
— Наша с Даром мать оттуда.
Ого… вот это новости. Мало того, что я никогда ничего не слышала об этой женщине, родившей мальчиков, так еще и то, что она была нездешней, здорово меня удивило.
— Мы бывали у нее пару раз, в детстве.
Он притянул мою руку ближе к себе, сказал, чтобы я ее расслабила, и взял пинцет. Я хотела было опустить взгляд на свою ладонь, но Ник не позволил. Мне пришлось сосредоточить внимание на его лице.
— Она нам и рассказала, кто такой этот их дед Мороз, а на утро засунула под елку подарки. Мы с братом радовались как идиоты, а было нам уже по 14. Помню, мне мать подарила корабль в бутылке, довольно огромный и дорогой, а Дарреллу достались толстые книжки с рассказами и стихами. Этот придурок раньше любил читать.
Я настолько заслушалась, что забыла о пульсирующей боли и осколке. Наверное, это Нику и было нужно. Он резко выдернул осколок, а потом нагнулся и стал дуть на кровоточащую рану, пока я хныкала.
— Вот и умница.
— Ты специально, да, отвлекал меня?
Он мне мягко улыбнулся, что меня удивило еще больше, а потом принялся обрабатывать мою руку, чтобы никакая зараза ко мне не прицепилась. Прикусив губу, я старалась терпеть, но рана была глубокой, и время от времени, я то пыталась одернуть руку, то шипела, то хныкала.
Хоть и действовал Ник осторожно, мне все равно было больно. Казалось бы, что я уже должна научиться терпеть боль, ведь столько уже ее перенесла. Но увы..
— Больше вы у нее не были? — все-таки решила спросить я.
Мне было легче, когда я смотрела на Ника и слушала его голос.
— Нет, она вышла замуж, родила двух дочерей, а на нас положила толстый хер.
Я с горечью усмехнулась.
— Прям как мой отец. — и прикусила губу.
Ник лишь взглянул на меня, но спрашивать ничего не стал. Да и не нужно было. Я сама открыла рот. Запах спирта явно влиял на меня отрицательно.
— Правда, он отказался от меня гораздо раньше, когда вбил в свою тупую голову, что я ему не родная, что моя мама изменяла ему направо и налево, пока он такой хорошенький хранил ей верность. Ну-ну. Мама к счастью, ушла от него сразу, хоть у нее не было ничего и никого, кроме меня. Помочь нам было некому.
— Ублюдок. — Ник плотно сжал зубы.
Горло сжал тугой ком. Я сглотнула, опустив взгляд на руку, которую Ник уже забинтовывал. Она болела, но без осколка уже не так остро. Терпимо.
— Вот и все. — напоследок Ник завязал бантик.
Я покрутила рукой, рассматривая аккуратную работу.
— Где ты так научился?
— В центре. Не у каждого новообращенного уже присутствует способность к регенерации, а ранятся там часто. За три года уже набил руку.
— Спасибо. — тихо сказала я.
Никогда бы не подумала, что буду принимать от него помощь, а тем более откровенничать.
— Будь аккуратнее, мелкая. Если разобьешь голову, боюсь, я помочь ничем не смогу. Последние мозги вытекут.
Я закатила глаза, но все равно улыбнулась. И Ник одарил меня ответной улыбкой. Это был первый раз за три дня, когда мы нормально друг с другом общались.
Я слезала со стула, когда Нику кто-то позвонил, и парень вышел с кухни. А я пару минут стояла здесь и думала о том, что произошло. Все-таки умеет же он удивить.
С улыбкой я вышла в коридор и пошла за чертовыми гирляндами. Я все равно сделаю то, что планировала, пускай и с одной рукой!
— Она в порядке. — услышала я приглушенный голос Ника из гостиной, когда шла к двери кладовой. — Нет, все три дня была дома.
Я остановилась, развесила ушки. О ком это он? Обо мне? Жаль голоса звонившего не слышно.
— Слушай, а тебе какая разница? Я за ней присматриваю. — Ник усмехнулся. — В трусики к ней залезть пытался только ты, я умею держать себя в руках.