Генерал соизволил встать и приблизиться ближе к тем, кого восхвалял.
— Капитан, взлет не прекратился до сих пор. Тебе выпала исключительная возможность по-настоящему послужить своей стране. В прямом смысле этого слова.
— Стать армейцем?
— Стать армейцем. Поверь, перед тобой откроются новые возможности, ведь потолка как наемник ты уже достиг, ты вырос из этой погони за прибылью. — Генерал выдержал паузу. — Теперь, когда с формальностями покончено, приступим к делам насущным. Прошу, господин Харет доставит вас немедленно, ваше оружие и старое и новое поступит на новое место службы.
Полковник послушно подошел к магу.
— Скажу лишь, что вам предстоит поход к Хребту, вы состоите в охране очень…
— Подождите, я ведь еще не дал согласие. — Запротестовал Ронин.
— Что?! Так чего же ты ждешь, капитан?
— Я должен все обдумать.
— Обдумать? Капитан, тебе оказана высокая честь стать чем-то большим, нежели наемником. Если ты опасаешься за оплату, так забудь об этом, как о страшном сне. Страна хозяина этой штуки у тебя на груди, обеспечит на всю жизнь всем необходимым.
— Чем-то большим?
— Да. Солдат, не тяни время и делай правильный выбор. — Впервые улыбка сползла с лица генерала, он начал проявлять нетерпение.
— А у меня есть возможность отказаться, генерал Гарес?
Такое обращение почему-то выбило из колеи генерала, некоторое время он молчал и начал свою речь снова со стальными нотками в голосе.
— Капитан, не подводи меня. Я могу быть благосклонен, а могу стереть в порошок и поверь, я найду такие моменты в твоей биографии, что никакая контора не подпустит тебя и близко. Всплывет то, как ты покидал отряд в самый разгар сражения и неизвестно где пропадал. Как лишил брони солдат. Я спущу с поводка рыцарский орден, которому ты не угодил… Ты попадешь в такую выгребную яму, из которой не выберешься до конца своей короткой никчемной жизни. Да ты должен благодарить меня, за то, что я доверился поручительству господина Харета, который уверил меня в твоей преданности Республике. В ином случае ты бы здесь не жевал сопли, а грел кости в казематах на камнях.
Ронин покосился на волшебника. Тот с безучастным лицом стоял в стороне, лишь на мгновенье проскользнула гримаса досады. Он видел Самира всего однажды, и у мага не было никаких оснований поручаться за него. Нет, попадать к этому человеку в полное распоряжение во время телепортации никак нельзя. Ронин отчаянно искал выход из сложившейся ситуации.
— Ответ на твой вопрос — нет. У тебя НЕТ выбора, тебя немедленно отправят или на службу или к расследователю.
«Шах и мат»
— Я собирался участвовать в походе за Рубеж, — мечник пытался любым способом оттянуть момент принятия решения и молол всякую чушь. — Мои друзья попали в плен…
Как ни странно, это успокоило генерала.
— В какой плен?
Полковник около мага предупреждающе замотал головой.
— Фострцы не берут пленных. — Продолжал генерал. — Мне жаль, но твои друзья мертвы.
— Армейцев не берут, а наемников…
— Значит они не пленные — предатели! Отдать оружие врагу могут только настоящие трусы!
Генерал и сам не заметил, как вступил в перепалку с «обычным наемником».
— Они не были предателями.
— Что ты об этом знаешь, щенок?! Забылся, солдат?! С кем…
— Знаю достаточно. Знаю, что предателями бывают и те, кто всю жизнь проповедует верность, а потом отсылает людей на верную, а главное бессмысленную смерть.
— Ты зарвался!
Ронин уже не мог сдерживаться, решение принято, карты сданы…
— Это ты должен сейчас быть под трибуналом и объяснять, куда подевались группы наемников, которых перед самой войной отправляли в рейды. Кто позволил попасть стационарным постам в окружение. — Полковник с восхищением смотрел на мечника, так красиво копающего себе могилу. — Из-за чьей пустой головы по стальному полю ходят вдовы. Ты добился своего — порубили и затоптали наемников.
Генерал стоял неподвижно, в его глазах читался приговор.
— Но и ты должен был там остаться, как главный виновник побоища. Нет, ты выжил. Тебе не хватило смелости погибнуть! Как ты спишь по ночам, Гарес? Или может быть, Гарес генерал Северной, а?
— Довольно. Самир, уведи это ничтожество.
Ронин прикрыл на секунду глаза. Когда он вновь увидел мир, звуки перестали для него существовать…
Что сейчас ситуация круто поменялась, понял только полковник. Он заметил как резко лицо мечника потеряло всякое выражение и стремглав рванул к нему.
Одна сабля высвободилась, другая запуталась в одежде. Все же и этого достаточно. Ронин ударил не успевающего защититься полковника прямо в лоб рукоятью. Сабля была в ножнах, однако они не помешали разрушить в одно мгновенье волшебный щит Самира вторым ударом и оглушить мага добивающим в висок.
— Охр… — Выкрик генерала прервался — ему в зубы влетел сапог мечника.
С окровавленным ртом тот отшвырнул стол как легкую пушинку и разъяренным медведем пошел на Ронина, не обращая внимания на клинок.
Левая рука вспыхнула ярким пламенем, ослепляя противника. Ронин отскочил, а генерал запнулся о бессознательного мага и в падении врезался головой о стену. Под ним расплывалась лужа крови, но Гарес пытался подняться на ноги. Мечник с наслаждением врезал в челюсть носком сапога еще раз со всей своей накопившейся злобы.
Полковник тоже лежал на полу и шевелил губами, с бровей по бокам у него скатывались капли крови из разбитого чела. Ронин не спуская глаз с входа, вышел из транса.
— Что?
— Я говорю, что ты дурак! Просто отказался бы и тебе не смогли бы ничего сделать. Гаресу не по зубам тягаться с героями войны тем более после Стального, тем более что он сам предложил твою кандидатуру, ты же слышал… А теперь тебя все равно найдут.
— Дела так обстоят, полковник, что меня УЖЕ нашли.
Ронин вырубил и полковника, который от удара даже не пытался уклониться.
Мечник уже с двумя клинками наголо вышел в коридор — никого. Вернулся и взял упавшую чернильницу. Из коридора запустил ее в кабинет. Как он и ожидал, никакие звуки не покинули комнату. Генерал защитился от прослушивания магией, довольно распространенный прием.
Ронин еще раз проверил, не очнулся ли кто-нибудь из них, а затем стянул штору и обмотал ручки дверей с наружной стороны. У него появился шанс покинуть штаб без крови, без ненужных жертв.
Сердце бешено стучало в груди, а мечник старался не показывать свое волнение. Время было дорого, но минуты две ему пришлось потратить на маскировку оружия. Обгорелый рукав рубахи и камзола на левой руке так и не удалось спрятать, по крайней мере, запаха дыма уже не ощущалось.
Ронин не стал спешить и сначала прислушался. Глупо было бы надеяться на случай. Охрана могла как-то следить за кабинетом и раз уж она опоздала к основному действу, то выманить нарушителя в засаду подальше от еще живого генерала лучший вариант.
Телохранители переговаривались шепотом, по отдельным словам можно было судить о теме беседы. И она никак не связана с произошедшим событием.
Мечник на цыпочках удалился от выхода и, уже громко цокая каблуками, направился к охране. Дверь услужливо распахнули.
— Так держать, капитан. — Улыбнулся телохранитель справа.
— Не понял.
— «За отвагу».
— А это… Служу Республике!
Ронин уже зашагал дальше, когда его настиг удивленный возглас:
— Стоять, капитан!
Замер неподвижно, прислушиваясь к каждому шуршанию позади себя.
— Ничего не забыл?! Нам твое белье не нужно.
Мечник и не заметил, как затаил дыхание, выдохнул. Как он мог не вспомнить об оставленном поясе?!
— Да. В голове сейчас кавардак — пытаюсь восстановить в памяти все повороты в этих коридорах. Зачем только комендант их столько выстроил? Здесь без проводника нельзя перемещаться…
— Тебе повезло, приятель. Вон он идет.
«Проклятье!!!». Проводник вел за собой нового посетителя.
Ронин насильно сдерживал свою поспешность. Каким же медлительным был охранник, передавая оружие. Он задумчиво посмотрел на ножны полковника.