-- Допустим. А теперь давайте разбираться, как именно 85 это делает.
Пока начальница раздаёт указания, намечая план работы, ассистентка ловит себя на том, что беспокоится за 85: насколько целым он останется после всех обследований? Но естественно, никто не намерен портить такой интересный, удачный образец. Асура мельком удивляется сама себе, и сразу отбрасывает лишние эмоции.
Вечером, а может, не вечером, на планёрке после смены она сообщает коллегам о разговоре с братом, о принятом решении.
-- Что значит, уходишь из лаборатории? -- изумление и возмущение начальницы с трудом пробивается сквозь коросту усталости. -- Нам нужно срочно обработать весь материал по утверждённым образцам. Я рассчитывала поручить это тебе. Рук не хватает, мы третий месяц практически не спим. Какой ещё новый проект?
Асура начинает разъяснять свои замыслы и изо всех сил высматривает: у кого хоть на миг вспыхнут глаза? Лицо одного из молодых коллег внезапно коверкает гримаса горя, слёзы -- градом. Лучший генератор идей, неутомимый изобретатель новых пакостей для врага со всей силы бьёт кулаками по столу, кричит:
-- Проклятие, почему никто из нас не додумался до этого год, два, три назад?!
Все подавленно молчат. Тишину нарушает звонкий голосок ещё более молодого, самого юного сотрудника лаборатории. Оставить его наверху, посреди войны, было не с кем, потому он здесь вместе с отцом. Подросток ещё не вышел из ученического возраста, но его пристроили к делу, где-то наравне с 85:
-- Да потому что мы не созданы для войны! Коверкать свою природу ещё противнее, чем врагов, -- переводит взгляд с плачущего асура на ту, что завела разговор, и с юной непоследовательностью тут же интересуется. -- А ты сделаешь мне большие белые крылья?
Один из старших подмигивает мальчишке:
-- Вместо рук, всё равно кривые. А так хоть красиво будет.
-- Не кривые! А крылья за плечами. А ещё я хочу немножко побыть навом: любопытно, как это. Я бы и в разведку к ним сходил, потом сразу обратно.
Кто-то тянется отвесить мальчишке подзатыльника, чтобы не заговаривался.
-- Ну и воображение у тебя! -- улыбается асура. -- Фантазёры нам будут нужны.
-- А ты сделаешь?
-- Я подумаю. Поедешь со мной в новую лабораторию?
Подросток кивает, в ярких, широко раскрытых глазах -- радостный энтузиазм; только потом смотрит на отца. Асура уже некоторое время переглядывается с ним, вторым по мастерству хирургом лаборатории. Увы, на новое место он не уйдет: слишком многое держится на его плечах здесь. Но сына отпустит.
Генератор идей смахивает слёзы, украдкой потирает отбитые о столешницу рёбра ладоней. Ему стыдно за вспышку. И да, он уже готов служить своим даром новой надежде на победу.
-- Кому ещё нравится новый проект, коллеги? -- голос начальницы звенит, будто клинок из лунного сплава, лицо замкнуто, в глазах обычный лёд. За эту броню сейчас не проникнуть даже тем, кто эмоции врагов читает, будто раскрытую книгу.
Шепоток, обмен взглядами -- ещё двое асуров, маг и целительница, склоняют головы в утвердительном жесте.
-- Отпускаю вас и желаю удачи. На мой взгляд, идея дурная. Коверкать врагов ради победы -- нормально. Коверкать своих во имя войны -- проигрыш. Но если кто-то из наших воинов сам так решил, то удачи... нам всем.
Коверкать своих -- эта часть идеи не нравится никому. Но должен быть выход. У асуры, которая полдня обдумывала предложение брата, брезжит мысль. Но никак пока не удаётся её поймать.
Завершить одни дела, передать другие. Скопировать нужные записи, собрать инструменты и снадобья. Она берёт лишь самое необходимое. Нет, в этот список не войдёт образец номер 85! Асура уверена: за малое время она воспитала бы из существа идеального ассистента. Даже когтистые лапы не мешают бывшему наву делать перевязки "будущим друзьям". А главное, при всём своём ярком и неубиваемом целительском даре, 85 -- практически дитя, чистый лист. Значит, не станет терзаться сомнениями, работая в новом проекте. Проклятая война уже заставила светлых перешагнуть через многое, что до войны преступить было немыслимо. Каждый новый шаг труднее и страшнее предыдущего, а желанная победа почему-то не приближается... Но нет, асура не позволит порождению Тьмы, даже ручному и покорному, изменять таких, как она. Даже участвовать, даже рядом стоять! Это было бы сущее безумие.
Однако сейчас 85, слабый после всех обследований, временно освобождённый от тренировок, помогает ей паковать вещи.
-- Учитель разрешит спросить?
-- Спрашивай.
-- У учителя нигде не болит, но учителю плохо. Почему? Как помочь?
-- Плохо потому, что война. Мы создали тебя, чтобы ты сражался на войне против врагов. Когда прикажут, ты будешь сражаться, и этим поможешь.
-- Когда прикажут, сражаться. Потом. А как помочь сейчас?
-- Сейчас ты уже помогаешь мне собираться. Запечатывай этот ящик и неси к порталу.
-- Собираться. Портал. Учитель уйдёт далеко?
-- Далеко.
-- 85 скучать. Ждать. Учитель вернётся? -- исполнительный 85, не медля ни мгновения, уходит с ящиком по коридору. Но даже по голосу слышно: "скучать" для него -- страшная потеря, и столько же отчаянной надежды он вложил в слово "ждать"!
Проклятие, асуру давно уже нигде никто не ждёт. Брат радуется встречам, а ныне надеется получить из рук сестры воплощение своей сумасбродной мечты. Но её саму никто, нигде в этом мире не ждёт. Война сперва отняла всех, кто мог ждать её, а потом, будто в насмешку, подарила вот эту нелепую, невозможную тварь с чужой кровью, уродливым полузвериным телом и по-детски отзывчивым разумом.
-- Учитель вернётся? -- переспрашивает 85, осторожно касаясь когтистой лапой её руки. Асура так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, когда он пришёл обратно.
Учитель может не отвечать на вопрос образца, но она смотрит в чёрные глаза существа и тихо, сквозь подступившие к горлу слёзы, объясняет:
-- Война. Ни один предсказатель не скажет, что будет с нами завтра, -- её голос набирает силу. -- Приказываю тебе, 85: что бы ни случилось, какие бы приказы ты не получил, постарайся остаться живым. И береги своего друга. А я, если буду жива, обязательно вернусь. Обещаю.
Полчаса до портала, всё готово, всё собрано. Асура позволяет себе чуточку отдохнуть и сразу проваливается в глубокий сон. Мгновенно попадает из привычного, пронизанного светом пространства в пугающе густую и плотную темноту. Через удар сердца понимает: она всё видит и нормально ориентируется. Здесь не страшно, скорее, до одури тоскливо и душно. Она узнаёт лабораторию, пустую и заброшенную. Идёт знакомым путём, хотя никаких перегородок больше нет. Видит: 85 и 12 сидят на обычном месте, тесно прижавшись друг к другу. Почему-то кажется, сидят они так бесконечно давно. Асура зовёт 85, но ни он, ни его друг-дракон не слышат её. Подходит ближе, касается -- рука проходит сквозь тела образцов как сквозь морок. Женщина стоит, не зная, что делать дальше, и тут из темноты появляется нав в одежде воина, но без оружия и боевого пояса. Пока асура вглядывается в смутно знакомое лицо, гарка говорит звероногому и дракону:
-- Вы напрасно ждёте, она не придёт.
Дракон рычит, 85 успокаивает друга и упрямо отвечает наву:
-- Она обещала вернуться. Ама не может обмануть. Я верю, она придёт.
Гарка невесело усмехается:
-- Обещала вернуться, если будет жива. Только она умерла задолго до обещания, и сама не заметила.
85 и 12 исчезают: просто растворяются во тьме. Гарка -- асура его узнала -- стоит и смотрит ей в глаза. Во взгляде того, кого она несколько месяцев назад пытала и убила на площади своего родного городка... Навы уже месяц, как снесли это поселение асуров с лица Земли... В чёрных глазах гарки нет привычной ненависти тёмной твари к созданию Света. Лишь что-то вроде брезгливого сожаления: