Глава шестнадцатая. Враг в отражении.
Не знающее усталости туловище мертвеца перебирая руками, упорно ползло в сторону сладко пахнущей человеческой плоти. Бездонные провалы, находящиеся на месте изумрудных глаз совершенно не мешали мертвецу определять местонахождение своей жертвы. Химические вещества, выделяемые зомби, содержали особый маркер, позволяющий им отличать жертву от своих собратьев. Вирус стремился к размножению, и новые жертвы были найдены.
Ещё утром, милая и отзывчивая учительница младших классов, радостно раздавала собственноручно приготовленное печенье, вызывая улыбки на сонных лицах детей. Доброта сыграла с ней злую шутку, бросившись на помощь терзаемой собаками старушке, она сама пополнила когорту мертвецов. Человеческий разум погас, оставив вместо себя пустоту, никаких сомнений и мыслей, лишь стремление убивать в попытках утолить причиняющее невыносимые страдания чувство голода. Не обращая внимания на комья земли, прилипшие к рукам, мертвец утробно завыл от близкого присутствия пышущих жизнью людей.
Внезапный порыв ветра, ворвавшийся в кроны деревьев, сделал то, что не доделал выпущенный каменный снаряд. С протяжным скрипом и громким треском пятиметровая липа начала кренится вниз, распугивая находящихся на ней обитателей парка. Повернувший свою голову в сторону источника шума мертвец, даже имей он такое желание, не успел бы избежать встречи с падающим на него гигантом.
Глаза изготовившегося к бою мужчину в костюме химзащиты расширились от удивления. Разорвавший собаку на части камень, не остановился на одном объекте, пробив в не особо толстом стволе дерева не малых размеров дыру.
— Завидовал героям боевиков, желая стать таким же крутым, пожалуйста, небеса услышали твои желания, кушай, только не подавись, — усмехнувшись невеселым мыслям, Ломагин задумчиво потёр неярко отсвечивающую в свете уличного фонаря, голову в ОЗК.
Он успел спасти ребенка, и теперь перед ним стояла дилемма, что же делать дальше? Очередной вопрос заданный в пустоту и оставшийся без ответа. У Ломагина не было особого опыта взаимодействия с детьми, маленькие вечно плачущие, всего боящиеся человечки были столь хрупки, что и до обретения повышенной силы, мужчина боялся с ними рядом находиться, опасаясь ненароком причинить боль.
«Для начала мне стоит поднять её с холодной земли», — простая мысль пришла с запозданием в голову военного инженера, от обуявшего его волнения, он весь вспотел. Склонившись над ребёнком, Ломагин вытянул в её сторону руки, собираясь взять её на руки, но прежде чем он совершил задуманное, его глаза заметили одно непредвиденное изменение в своём теле.
Правая рука инженера совсем не походила на человеческую конечность. Заляпанная кровью и мозгами убитых собак, она больше напоминала лапу поднявшегося из преисподней демона. От подобной трансформации Ломагин натурально потерял дар речи, помахав её пару раз в воздухе, он не испытал даже мельчайшего намека на дискомфорт. Конечность воспринималась и слушалась даже лучше родной. Но вот прикасаться к ребёнку заимев такую мутацию, инженер не захотел.
Слишком свежи были воспоминания об убитом бездомном, бесцеремонно ворвавшись в его разум, липкие мысли вызвали холодную волна страха, пронёсшуюся по позвоночнику парня. Яркие картинки, гуляющие в его голове, во всех подробностях напомнили ему о вырвавшихся из его тела нитях, за несколько мгновений выпивших бездомного досуха. Стоило только подумать о них, как волна жара прошла по измененной руке, запуская механизм появления непонятного оружия.
Словно маленькие ворсинки они медленно прорастали на поверхности багровой кожи, безобидные, почти невидимые они не несли угрозы своему хозяину, но были опасным оружием против остальных.
«Спокойствие и концентрация», — подумал инженер. Его логика была проста и понятна.
«Раз однажды смог вернуть себя к прежнему виду, значит и сейчас, смогу придать руке изначальную форму», — размышлял Ломагин. Он слышал, как вдалеке, со всех сторон в их с девочкой сторону неспешно двигались товарищи придавленного деревом мертвеца.
Сражаться с ними день и ночь, не зная усталости, словно мастер боевых искусств из древних китайских легенд, он не мог. Ломагин не обольщался, ничто в этом мире не даётся просто так, а значит и у него были эти пределы, просто про них он не знал. Но вот, что он точно знал, так это опасность выхода за пределы установленные измененным организмом. Закрыв глаза, Ломагин попытался успокоиться, отстранившись от недавно произошедшей схватки.