За следующие несколько месяцев, благодаря голокамерам системы охраны и компьютерной сети, Ник довольно хорошо познакомился с жизнью и нравами новоявленной службы по борьбе с «джедайской ересью». Ситы считали, что их победа окончательна, и были весьма беспечны, пользуясь для подключения своих устройств всё той же храмовой сеткой, не думая, что она может быть под контролем постороннего. Разумеется, инженер пользовался этим, копируя всю информацию к себе. Не знал только, кому передать. Всех близких контактов, кому было известно, где работает Ник, и как его на самом деле зовут, следовало теперь остерегаться. Слишком много появилось предателей. Штат Инквизиции рос с ужасающей быстротой и отнюдь не за счёт каких-то тайных адептов Тёмной стороны, что учились на захолустных планетах, вовсе нет. Инквизиторами становились бывшие члены Ордена, в основном, «агрономы», то есть, те, кого не взяли в падаваны или не посвятили в рыцари, а отправили заниматься экологией планет. Всё верно, если разобраться. В агрономы попадали как существа с недостаточными способностями к Силе, так и амбициозные, неуправляемые, полагающие, что учителя их недооценивают, зажимают талант. Самая благодатная почва для Тёмной Стороны. Были изменники и среди рыцарей. Некоторых привозили в Храм закованными в специальные кандалы и с мешком на голове, а уже через две-три недели интенсивной обработки они сами надевали чёрную с красным кантом униформу Инквизиции. Видя каждого нового пленника, Ник с опаской ждал, кто же это окажется на сей раз. После предательства слепого археолога Джерека и весёлого уроженца Утапау, когда-то так похожего на циркового клоуна – Ник постоянно забывал его труднопроизносимое имя – инженер опасался, что следующим может стать Квинлан Вос. Однажды Нику приснился кошмар. В нём Вос и Айла, одетые в чёрные с красным костюмы, конвоировали его по коридору, и глаза обоих горели тем самым жутким жёлтым блеском. Проснувшись, Ник весь день гнал от себя мысль, что лучше бы даже так, лишь бы она была жива… Но снимок серого камня на Фелусии, выложенный в Голонет каким-то контрабандистом, сводил на нет все надежды. Голое, словно выжженное пятно почвы красноречиво свидетельствовало о том, что надгробие настоящее. Растения Тёмной Стороны даже после смерти Айлы избегали приближаться к тому месту, а камень плотной стеной окружали цветы жизни – найсилин.
Высший руководитель Инквизиции – Тёмный лорд сит Дарт Вейдер – посещал Храм крайне редко, предпочитая вызывать подчинённых в свой кабинет в Сенатском комплексе. Теперь он не появлялся на публике без глухого чёрного бронекостюма, и никто в Галактике, кроме считанных существ, не подозревал, кем лорд был раньше. Поскольку Вейдер был правой рукой самого Палпатина, которого теперь предпочитали именовать Император или Его Величество, без фамилии, лорд часто и внезапно исчезал с Корусанта, выполняя какие-то ответственные поручения. Что не могло не сказаться на эффективности возглавляемой им охранки, как говорится – кот из дому, мыши в пляс. Поэтому меньше чем через год после создания Инквизиции ввели должность Верховного Инквизитора. Верховным назначили человека по имени Мелорум. У него был богатый послужной список: несколько должностей в разведке, вплоть до помощника Директора Исарда, потом Имперская служба безопасности, где он возглавлял филиал на планете Беласса, и вот новое повышение. Мелорум имел способности к Силе, совершенно недостаточные по меркам Ордена Джедаев, а вот для Инквизиции их вполне хватало. Он был изворотлив, жесток и исключительно тщеславен. Достаточно сказать, что в Храме Мелорум занял комнаты не кого-нибудь, а Великого Магистра Йоды. Именно он приказал свезти в Храм и вывалить грудой на пол одного из залов все найденные имперцами джедайские мечи. Сюда попало оружие не только убитых во время Резни, но и погибших в прежние времена, покинувших Орден и умерших своей смертью, поэтому гора получилась весьма внушительная. Имперская пресса распространила снимки этих мечей в Голонете с соответствующими комментариями: «Изменники повержены», «Конец преступного ордена» и тому подобное. Именно Мелорум учредил традицию, по которой после уничтожения очередной группы выживших один из старших следователей Инквизиции бросал мечи поверженных к остальным.