— Получилось? Отлично! Сейчас капельницу поставим. — Она закрепила пластиковую бутыль на штативе.
— Где я?
— Больница. Реанимация. Вас сбила машина, вы не помните?
— Почти ничего.
— В целом у вас ничего страшного. Рука сломана, и сотрясение мозга. Денёк ещё тут полежите, потом в интенсивную переведём, и через недельку домой. Легко отделались.
— А мой телефон здесь?
— Нет, при вас не было телефона. Вероятно, разбился.
— Вы можете позвонить на мою работу и сообщить, что со мной случилось?
— Почему на работу? Может, домой?
— Дома никого. А с работы они уже разберутся, куда что.
— Сейчас ночь.
— Ничего, шеф поймёт.
— Скажите его номер. И заодно давайте карточку на вас заполним, а то вы у нас безымянный лежите.
Я снова рассматривал пересечение её и моего пузырей. И ещё я понял, что я чувствую это пересечение. Или, может быть, слышу?
— Что это? Аура? Душа?
— Вы о чём?
— Пузыри.
— Это от сотрясения. Пройдёт.
После того как медсестра ушла, я лежал и разглядывал свой пузырь. Видел я только его границу. В остальном он был прозрачный. Разглядывал — неподходящее слово. Скорее, чувствовал. Этот пузырь был чем-то вроде моего продолжения. Частью меня. И он был не пустой, а наполненный… мною?
Я видел-чувствовал его вне зависимости от того, открыты мои глаза или закрыты. Чувствовал его цвет — розовато-оранжевый. Я чувствовал-знал о пузырях поблизости. Вот справа бабушка лежит. У неё пузырь бордовый, почти чёрный. Медсестра — зелёный. В палате подо мной есть жёлтые и зелёные.
Структура. Когда тот красный пузырь соприкоснулся с моим, я видел его структуру. Но структуры других пузырей и своего я не вижу.
— А слева тут ещё люди были? — спросил я у медсестры, когда она зашла в очередной раз.
— Да, но их увезли до того, как вы очнулись.
— Мне кажется, я их видел. А что с ними стало?
— Они… Их перевели в другое отделение.
— С ними всё в порядке?
— Да, да, не волнуйтесь, спите!
Эмоции! Я увидел в её пузыре отражение её эмоций. Я понял, что она обманывает меня. Я снова провёл рукой по пересечению её и моего пузыря, попробовал ощутить эту границу.
Оставшись один, я продолжал рассматривать-чувствовать свой пузырь, то открывая глаза, то снова закрывая их. Мой пузырь живой. Они все живые. Он дышит. Дышит? Он может расширяться и сжиматься. Расширяется со вдохом? Сжимается с выдохом?
Я стал дышать чаще, реже, экспериментировать и в какой-то момент понял эту связь со вдохами. Вернее, понял, что её нет, — я просто могу сам понемногу расширять и сжимать пузырь. Это как если бы вы поняли, что можете двигать рукой. При этом такое ощущение, что рука затекла. И ещё. Я определил, что если расширить пузырь, немножко подождать, а потом сжать его, то становится лучше. Как будто свежий воздух вдыхаешь.
Я также заметил, что по чуть-чуть могу расширять пузырь больше и больше. В какой-то момент этот “свежий воздух” начал меня опьянять, и вдруг его стало много. Очень много. Громкий писк вывел меня из этого состояния.
Пищал аппарат над бабушкой. Мой пузырь соприкасался с её, и её пузырь быстро чернел. Я сжался на постели, вместе с пузырём. Процесс взаимодействия пузырей прервался. В палату вбежала медсестра. Включили свет, появились люди.
— Сердце остановилось. Быстрее!
Бабушку вместе с кроватью перевезли за стену в соседнюю комнату. Вокруг неё суетилось несколько зелёных пузырей, но её пузырь продолжал чернеть.
Это что же получается? Я её убил?
Я попытался снова расширить свой пузырь так, чтобы коснуться пузыря бабушки, только стал представлять, хотеть, желать, чтобы мой пузырь потемнел, а её — посветлел. Я почувствовал усталость, дремоту. Провал.
Очнулся я, когда в палату ввозили каталку с бабушкой. Её пузырь был светло-розового цвета.
— Что с ней?
— Ночью останавливалось сердце, но сейчас всё в порядке.
— А что со мной?
— В одиннадцать будет обход, врач вас посмотрит и решит, что делать дальше. Голова болит?
— Немного. Дозвонились до шефа?
— Да, он приезжал и привёз вам телефон. Вот. Но когда будет обход, пожалуйста, не показывайте его.
Взял смартфон, включил — прочитал сообщение от шефа о том, что это новый номер. Что мой он позвонил и попросил временно заблокировать. Что на номере стоит мессенджер и я могу ему писать в любое время.
Шеф у меня отличный мужик. Зарплата не очень высокая, а вот уходить на другую работу не хочется. Коллектив собрался классный. Пишем программы, разрабатываем электрические схемы. Да всё никак пока не получается золотую жилу разработать. Хоть и умеем делать вещи, которые у многих других не получаются, но дохода приличного это не приносит.