Агнешка долго собиралась и не могла выбрать, что же ей надеть, пока не поняла, что таким образом просто откладывает момент исповеди. Потом оделась так, как обычно ходила на работу: в юбку до колен и бежевую блузку. Долго смотрелась в зеркало и подбирала слова.
В костел она зашла, когда там было уже пусто. Люди в это время уже давно гуляли с женами и детьми, дышали морским воздухом, и даже пришлось ждать, пока кто-то из священников заметит, что в кабинке для исповеди кто-то ждет.
Она даже не смогла дождаться, когда ксендз начнет задавать обычные вопросы. Слова полились из нее потоком. Агнешка перескакивала с событий последних дней на события далекого детства. Она взахлеб, со слезами в голосе пыталась пересказать историю с куклой, которую ей отказывалась дать поиграть соседская девочка. Мама, которая прибежала на крики и обнаружила Паулину, стоящую посреди лужи дурно пахнувшего пластика, а дочь с побелевшим лицом и закатившимися глазами, забившуюся в угол комнаты. Мама отвезла ее в деревню, но и там случилось страшное событие с соседской собакой. Потом Агнешка стала старше, и происшествия прекратились. А теперь, теперь все это вернулось.
Девушка говорила и говорила, пока не поняла, что она одна. Священник, который время от времени что-то говорил ей в ответ, исчез. Рядом не было никого. Никого, кто мог бы выслушать и ответить, возможно ли прощение за то, что она совершила вчера, или теперь она уже запятнана навсегда. Она попыталась позвать святого отца, но ей отзывалось только эхо. Кажется, вокруг была пустота. Ни один человек в этом храме и этом мире не желал услышать ее слова. Никто. И действительно, она могла напугать любого. Ага вдруг почувствовала, что ей здесь не место. Может быть, она могла бы прийти сюда, если бы не была собой, но ей, ей настоящей здесь не могут быть рады.
Девушка вышла наружу. Идти домой невозможно. Куда она могла пойти? К морю? Может быть, такая, как она, вообще не имела права жить. Вот с ней прервется вся эта их семейная нить, все эти странности, ужас для всех вокруг.
Если так – дойти до конца мола и броситься в воду. Пожалуй, шансов действительно не будет. Мама будет плакать, Папа даже не приедет из своего Парижа. Там у него дела.
- Пани! Пани обронила платок.
Он был довольно милый. Это она могла сказать с первого взгляда. Мужчина. Такой уверенный в себе. И эти плечи. Она ощущала их силу даже на расстоянии. Платок, это ее или не ее платок? Но это не важно. Важно, что он сейчас у него в руках.
Она позволила ему проводить себя к морю. Потом парочка сидела и пила кофе у белой колоннады. Потом они рассматривали янтарные украшения на лоточках. Ага долго выбирала себе что-то. Она сама не знала что, несколько раз проходя по кругу вдоль колонн. Потом девушка выбрала, а он решил, что сделает ей подарок. Она думала, что значит для нее это имя – Януш, Янек. А он сразу одел ей на шею кулончик с сердечком, задержав руки буквально на секунду, позволив вдохнуть его запах и почувствовать прикосновение.
Они гуляли и гуляли, и потом проснулись в воскресенье. Вставать не хотелось совершенно, да и незачем. И они оставались в кровати до самого обеда. А потом пили кофе и запивали вином. Вино у нее было. Кофе тоже. А остальное было у него. Так много этого. Для них двоих.
Потом Агнешка проснулась, и его рядом не было. Казалось, она даже могла почувствовать тепло его тела и запах, который был в этой пустоте вокруг, несмотря ни на что. Но не его самого. Его не было. Совсем. Ни записки, ни какого-нибудь знака, что он просто вышел на секунду и сейчас вернется. Нет, ничего. Но она ждала, может быть, час. Или два. А потом завернулась в простыню, пошла в кухню и заварила кофе на двоих. Кофе, как известно, это средство на все случаи жизни. Если ты ведьма, способная уничтожить весь мир, и которую бросают раз за разом мужчины, с которыми было хорошо еще секунду назад, то кофе – это единственный способ. Для тебя. И для мира.
Первый глоточек черного напитка был прекрасен. Он был таким всегда, но сегодня особенно. Невозможно было понять, почему Януш исчез, не сказав ей ничего. Хотя, может быть, ему просто нужна была девушка на ночь. И теперь он уже и не вспоминает очередную дурочку, поддавшуюся его очарованию. Мужчины, просто ей попадаются не настоящие мужчины. И даже тот Стас в лагере, который потом всем рассказывал всякие гадости про нее. Может быть, она заслужила, а может быть, они заслужили, чтобы она наконец показала все то, на что способна.