Когда показался самый край солнца. Арфист вытащил сразу две шляпы с гигантскими полями, и, именно благодаря этому Ночные люди теперь двигались в тени.
— Мы, должно быть, находимся на границе территории Красных пастухов.
— Учти, Варвия, не все Красные пастухи относятся к одной расе.
— Арфист, почему ты так решил?
— Сколько мы себя помним, мы отыскиваем партнеров в других расах во время праздников.
— Отличная идея, Теггер, но…
— Но не всегда, — вклинилась в разговор Горюющая труба. — Вы с Варвией одного…
— Да, мы оба родились в племени Джинерофер, но остальные пары скрещивались.
— В разных племенах свои законы, но чем дальше бы уходите от племени, тем меньше вероятность, что ваши дети смогут найти себе свою пару и родить детей. Это бы не имело значения, если бы не было связано с продолжением рода.
Что-то сверкнуло, когда они обходили вокруг разрушающегося утеса. Зеркало, высотой с Красного пастуха иг шириной в три человека, представляло из себя плоское окно, показывавшее то, что находилось за наблюдателем. Теггер ничего не мог разглядеть, кроме самого себя, Варвии, гулов, Высокогорных Людей, неба и края стены.
Высокогорные Люди положили паутину с опорой на зеркало. Взявшись за концы зеркала, Ночные и Высокогорные Люди стали поворачивать его вверх вниз в направлении следующей Сливной Горы. Световой зайчик заиграл на горных склонах.
— Как это действует? — спросил Теггер.
— Вот в чем дело, — рассмеялась Йеннавил. — Ночные люди не все вам рассказали! Зеркала передают коды, известные нам и Ночным людям. Они переносят новости между горами, между равниной и горами и обратно.
Теперь многое становилось понятным. Вот почему гулы всегда имели сведения погоде и о Теневом гнезде.
— Вокруг этого выступа, — велела Сарон, после того как четверка Высокогорных опять подняли «глаз» Луиса By, — и вверх.
— Мы с Горюющей трубой обсудили вашу проблему, — сказал Арфист, — и думаем, что у вас возник вопрос.
— Эту проблему, — сказал Теггер, — можно сравнить с двумя упершимися лбами бычками. Если мы уйдем слишком далеко, то дети будут обречены. Если же оста-немея с племенем Джинерофер, наслушаемся сплетен о самих себе.
— Мы слишком на виду, — поддержала его Варвия. — Когда приезжие рассказывают об убийцах вампирах, знающих РИШАТРА, то всегда будут думать на нас.
— Думаю, это старая история, — усмехнулся Арфист. — Когда-то все гуманоиды были моногамны. Мужчины не обращали внимания на других женщин, кроме собственных жен, это относилось и к женщинам. Когда гуманоиды встречались, происходили войны.
Потом появились два героя, понявшие, что гуманоиды могут жить иначе. Они придумали РИШАТРА, и, тем самым, положили конец войне.
— Арфист, это было на самом деле? — прервала Варвия.
— Слушайте дальше.
— Да-да.
— Ночные люди избирательно относятся к тем, с кем разговариваем мы, но не подумайте, что мы безмолвствуем. Солнечные зеркала являются нашим голосом. Вы знаете, что любой священник должен знать, как избавляться от умерших, и, в свою очередь, сообщать нам.
Тяжело дыша, они поднимались вверх.
— Мы можем распространить эту историю по разным направлениям. Только старые люди помнят легенду о двух героях, которые придумали РИШАТРА и прекратили войну. Вот с тех самых пор они и занимаются РИШАТРА, Эта история рассказывается по-разному в зависимости от расы. В варианте с героями из Красных пастухов, по окончании войны они якобы объединились против вампиров…
— Это только в рассказе, — рассмеялся Теггер. — Да, Варвия?
— Может быть и так, а может иначе. Стоит попробовать.
Высокогорные Люди прошли через вертикальный раскол в скале, такой же высокой, как самое высокое городское строение.
— Это вода, — показывая на цветные полоски, объяснила Деб. — Вода проникает в скалу, замораживается. Выходя наружу, тает. Потом опять замораживается и опять тает.
Ледяной ветер, казалось, проникал под кожу. Тег-гер, зажмурившись, двигался за Варвией, понимая, что она тоже идет с закрытыми глазами.
Он немного приоткрыл глаза, только почувствовав большую руку, упершуюся в грудь. Наконец-то — туннель в горе, где можно было укрыться от ветра! Тем не менее, они остановились в трещине, не доходя до входа.
— Тигр, — впервые заговорил Баррайе. — Это не убежище.
— Почему же? Монстры внутри, что ли?