Выбрать главу

Помимо велосипедов под огонь критики попадали в первую очередь предметы домашнего обихода: вентиляторы, настольные лампы, будильники, кастрюли и сковородки, утюги, электрические печки и т. п. При этом рупор наркомата создавал впечатление, будто правительство делает все, что в его силах, дабы облегчить и украсить быт людей, дело только за тем, чтобы заводы и фабрики претворяли его распоряжения в жизнь. Ответственность за перманентно неудовлетворительное снабжение товарами широкого потребления, оказывается, несли исключительно директора заводов и инженеры, как, например, в случае с плохо работающим советским настольным вентилятором. Вентилятор № 5706 с боковыми лопастями производства Ярославского электромеханического завода, появившийся в продаже как раз в жаркие летние дни, в июне 1935 г., принес автору, который подписался инициалами «Б. И.», сплошные огорчения: когда его включили в первый раз, он так нагрелся, что дополнительно отапливал всю комнату, во второй раз остановился и угрожал взорваться, в третий раз отказал окончательно. «Б. И.» винил за неудачную модель лично директора завода. Как может завод два года «осваивать» эту технику без малейшего результата, вопрошал он: «Откуда такое неуважение к нам, потребителям, тов. Сипер, и долго ли вы собираетесь торговать бракованными, компрометирующими марку завода вентиляторами?»{1300} Год спустя корреспондент газеты испытал следующую модель, оснащенную металлическими крылышками. Заметка называлась «Джазовый вентилятор». Этот прибор, рассказывалось в ней, постоянно издавал самые разные душераздирающие звуки. Сначала он свистел, как будто по комнате ехал поезд, потом начал вскрикивать так, словно кого-то душат. В конце концов к его владельцам пришел сосед и пригрозил вызвать милицию, если они не перестанут мучить ребенка. Это же «производственное хулиганство», бушевала «За индустриализацию», вновь обвиняя директора завода в том, что он издевается над потребителями и разбазаривает огромные средства{1301}.

Подобным же образом газета Орджоникидзе представляла читателю и другие предметы ширпотреба. Каждый раз обвиняющим тоном задавался риторический вопрос: как может советская промышленность производить такие недоброкачественные товары? Подверглась разносу стандартная настольная лампа с зеленым абажуром: вид невзрачный, абажур сидит неправильно, цоколь сработан грубо деревянная подставка покрашена неаккуратно. И функцию свою она толком не выполняет: 75% света поглощается абажуром. Поработав два-три года с такой лампой, человек себе вконец глаза испортит. Почему, спрашивала газета, над освещением метро трудятся лучшее архитекторы и художники, а на работу над лампой, которая будет красоваться в квартирах миллионов рабочих, отрядили всего двух человек?{1302} Электролампочки, ругалась она, перегорают через день, а если спрашиваешь в магазине мясорубку, продавщица отвечает, что их нет, потому что ей неловко предлагать никуда не годную советскую продукцию{1303}. Эталоном неизменно служили товары иностранного производства. Сверкающие заграничные кастрюли из высококачественной стали затмевали темную и тусклую советскую алюминиевую посуду{1304}. Старомодный, простецкий советский будильник не выдерживал сравнения с импортным — современного дизайна, изобретательно снабженным фосфоресцирующими стрелками{1305}. Иногда газета видела редкие просветы в безотрадной картине. Тогда она в рубрике «Появляются красивые вещи» рассказывала об электромоторчике для детей или образцовом ассортименте продукции Харьковского электромеханического завода{1306}. На общем фоне выгодно выделялись московские гастрономы № 1 и № 2, торговавшие детскими подарочными наборами, шоколадом, марципановыми фигурками, пряниками и другими кондитерскими изделиями. В Петровском пассаже и Верхних торговых рядах можно было купить игрушки, елочные украшения из золотой и серебряной бумаги, канитель, бумажные флажки, гирлянды, конфетти, электрические фонарики, искусственный снег и пр. Ведь в 1935 г., когда личное счастье перестало быть запретным и уют домашнего очага превратился в показатель трудовых успехов, дождалась реабилитации и елка. На новый 1936 год (но не на Рождество) елку поставили в ресторанах, кафе, на фабриках-кухнях и в заводских столовых{1307}.