На этапе пусконаладки кое-какие проблемы были с оборудованием, и они устранялись. Финны на это обращали огромное внимание и тут уже не гнались за сроком пуска блока. И они подняли, например, вопросы хрупкой прочности. Такое понятие, как «срок службы реактора», возникло именно на этом проекте. К слову, блок работает уже третий срок.
Иногда можно слышать, что «Ловииса» работает столь эффективно потому, что финны поменяли все российское оборудование, кроме корпуса реактора. Это далеко не так. Разумеется, эта область науки и промышленности очень динамично развивается, выходят новые нормы и правила, и я так даже скажу про любой блок: его модернизация начинается на следующий день после его сдачи в эксплуатацию. Атомные станции постоянно совершенствуются. На «Ловиисе» поменяли, в частности, регуляторы, предохранительные и обратные, а также запирающие клапаны. Кое-что, правда, модернизировали: парогенераторы, коллектор раздачи питательной воды, ротор и лопатки харьковской турбины. И если изначально блок был на 440 МВт, то теперь он на 520. Но по реакторному отделению они ничего не делали. И более того: все основное оборудование российского производства на станции осталось.
Страна капиталистическая, отношения в те времена были сложные, так что все издержки этого пришлось ощутить уже на начальном этапе. Три комиссии для получения доступа, потом подмосковный горком, потом комиссия ЦК КПСС. Ездили на Старую площадь, проходили инструктаж. Все как у Высоцкого: «Ведите себя достойно». И потом тоже отслеживали. Но зато в те времена для большинства советских людей заграница, тем более капиталистическая, была единственной возможностью выбраться из нищеты. Ты — молодой специалист, у тебя ни черта нет, но после работы в капстране ты можешь купить и новый костюм, и ботинки, и все прочее. Если здесь мы жили в коммуналках, то в Финляндии — в благоустроенных бараках, которые, по сути, были однокомнатными квартирами. Холодильник, душевая комната, электрическая плита, электрическая батарея. Мы один раз установили температуру на +22 градуса и за два с лишним года ее не трогали. Никаких бытовых проблем.
Был некоторый контроль выезда за пределы жилого поселка, но это особенно не угнетало, потому что колония была большая — свыше тысячи человек. Из «Гидропресса» — человек десять-двенадцать, поэтому мы в любой момент могли сколотить компанию. Например, чтобы в кино пойти. За те два года и четыре месяца, что шла пусконаладка, я два раза съездил домой.
Я навсегда запомнил слова моего начальника отдела, а потом главного конструктора Геннадия Ивановича Бирюкова. Он сказал: «Мы должны сделать все, чтобы станции работали. Если они будут работать, то и мы тоже». И АЭС функционировали, и работа была. «ТВЭЛ» изготавливал для них топливо, и это тоже была поддержка. Запад активно проявился — правда, не очень много платил, но кое-что перепадало: когда приходилось закрывать наши реакторные установки в Европе — это тоже была работа. В «Гидропрессе» задержка зарплаты была всего один или два раза. Другое дело, что заработок тогда был маленький. Но работа имелась, и это было главное.
И даже в то время мы делали проекты. Мы сделали ВВЭР-640, который не удалось воплотить, и В-392, который лег в основу сегодняшних зарубежных проектов и АЭС-2006. Люди, конечно, уходили, но не массово. И, кстати, многие из тех, кто ушел, вернулись. Мы шутили: это «раненные “Гидропрессом”», они на стороне помаялись какое-то время и все равно пришли назад.
Мы сегодня для себя определили приоритеты с набором кадров. В Москве источник их пополнения — базовые вузы: МЭИ, МИФИ, МВТУ. У нас налажены хорошие контакты, потому что мы с ними работаем на кафедрах, входим в их экзаменационные комиссии. Раз в два года проводим нашу традиционную конференцию, на которой собирается порядка 300 человек. И, конечно, активно общаемся с преподавателями, они рекомендуют своих студентов.
И, в общем-то, народ набираем, работают у нас с удовольствием. Специфика, однако, такая, что ищем местных, потому что жилье мы не предоставляем, а молодому специалисту накопить на квартиру чрезвычайно сложно. Раньше бронь от армии привлекала к нам молодежь. Потом бронь сняли, но зато мы организовали у себя аспирантуру. И это тоже привлекает.