2
Ночью отряд болгар, стреляя из луков, поскакал вдоль стен. Это был отвлекающий маневр, предпринятый по просьбе Юстиниана. Пока болгары шумели под стенами города в одном месте, в другом к стенам города, пригибаясь низко к земле, устремились девять смельчаков. Вот они уже спустились в овраг, и Юстиниан, раздвинув кусты, не смог сдержать хоть и приглушенного, но радостного возгласа.
— Возрадуемся и возвеселимся, вот путь, ведущий нас к победе над врагом!
Ввиду осады города ко всем нимфеям была приставлена усиленная охрана. Город переходил на режим жесткой экономии воды. Около нимфея Аэтия дежурили трое солдат претории. Двое сидели у стены и, опершись на древки копий, подремывали, а третий прохаживался рядом, борясь со сном. Наконец он подошел к одному из своих товарищей и, растолкав его за плечо, отправил бодрствовать, а сам присел отдохнуть, да тут же и задремал. Проснувшийся воин решил зайти в нимфею, чтобы освежиться глотком воды. Нагнувшись над краем бассейна, он, к своему изумлению, увидел перед самым своим носом прямо из воды появившуюся безобразную физиономию, у которой вместо носа была дыра. Видение было настолько неожиданным и ужасным, что сердце бедного солдата не выдержало, оно, конвульсивно сжавшись, выбросило в мозг такое количество крови, что у него все померкло перед взором, и стражник без звука свалился в воду. Один за другим из воды вынырнули еще восемь человек. Стефан на всякий случай чиркнул ножом по горлу бездыханно плавающее тело солдата. Выйдя из бассейна, отряд Юстиниана стал приводить себя в порядок и проверять оружие. Лев подхватил валявшееся копье охранника и, оценивающе взвесив его в руке, одобрительно хмыкнул. Юстиниан подал знак Стефану и Салибану выходить первыми. Те, осторожно выйдя из дверей нимфеи, без труда расправились со спящими стражниками и подали сигнал товарищам, что путь свободен. Небольшими перебежками отряд Юстиниана достиг ворот Влахернского дворца. Ворота были заперты, и Юстиниан повел свою команду к одному из тайных проходов, которые были известны только царственным особам. Попав прямо во дворец, смельчаки прошли по пустым залам и вышли во двор, где у костра грелись человек двадцать светло-русых коренастых воинов.
Это были наемники из далекой Нормандии. Они сидели кружком и что-то говорили на своем варварском наречии, при этом негромко посмеиваясь. Юстиниан и его соратники сразу оценили обстановку. Иллюзий они не питали. Перед ними были профессиональные воины, одни из лучших наемников Византии, и справиться с ними было не так-то легко. Но на стороне отчаянной горстки храбрецов была внезапность. Помогло им и то, что противник пребывал в полной беспечности, уверенный, что за закрытыми воротами ему нечего остерегаться. Норманны, никого не остерегаясь, поснимали свои доспехи. Из всего вооружения у некоторых из них были лишь короткие мечи, висевшие на поясах. Копья стояли в стороне. Около входа во дворец лежал чей-то лук с колчаном стрел. Его тут же подхватил Миакес, который не был мастером ближнего боя на мечах, зато неплохо стрелял. Они переглянулись со Львом, и по знаку Юстиниана один выстрелил, а другой метнул копье. Лев безошибочно вычислил командира норманнов и метнул копье в него. Воин, которому копье вонзилось между лопаток, не издав ни звука, упал вперед лицом, угодив в горящие угли, отчего сразу же по двору разнесся запах паленого волоса. Воину, сидевшему напротив, стрела попала прямо в глазное яблоко. Нападение было настолько неожиданным, а беззвучная смерть товарищей настолько ужасной, что норманны растерялись и какое-то время продолжали сидеть в оцепенении. Но когда на них с обнаженными мечами кинулся отряд Юстиниана, они тут же с криком вскочили с мест, обнажая мечи.