Всю прошедшую неделю Иоанн жил в Иерусалиме. Перед тем как прийти в Иерусалим, он на несколько дней задержался в Капернауме, у озера Генисаретского. После двухнедельного пути под изнуряющими лучами щедрого палестинского солнца было особенно приятно погрузиться в освежающие воды озера, в котором когда-то Господь со Своими учениками ловил рыбу. И по водам этого озера Он ходил, подбадривая перепуганных апостолов и подавая руку усомнившемуся Петру. Обо всем этом размышлял Иоанн, сидя на берегу озера, больше напоминавшего собой море. Иоанн заметил, что и бури здесь не меньше, чем на море. Когда вдруг неожиданно с востока налетал ветер, до этого спокойная гладь воды начинала вздыматься такими волнами, что небольшим рыбачьим шхунам приходилось довольно-таки туго. Придя в Иерусалим, Иоанн сразу же прошел в храм Святого Воскресения. Взойдя под своды этого величественного собора, он почувствовал благоговейную робость от осознания, что именно здесь происходили главные события всей истории человечества. Здесь и место страдания Господа, здесь и место Его погребения, здесь же совершилась величайшая из всех побед — победа над смертью, славное воскресение Христово. С душевным трепетом вошел Иоанн под своды небольшой кувуклии, устроенной над Гробом Господним, и приложился к месту, где лежало тело Господне. Помолившись, он разыскал настоятеля храма Святого Воскресения пресвитера Флаиса. Тот сразу же повел его к патриарху Иерусалимскому, блаженному Иоанну, который встретил бывшего великого логофета с радостью. Оказывается, Иоанна здесь давно уже ждали, так как его щедрые дары, посланные из Дамаска с торговыми караванами, намного опередили идущего пешком дарителя. Патриарх сказал, что игумен лавры Саввы Освященного предупрежден и тоже с нетерпением ждет знаменитого гостя и уже распорядился поселить его в одну из гостиниц лавры. Патриарх пригласил Иоанна к себе на обед. За обедом патриарх рассказал Иоанну, что его брата Косму он уже рукоположил в епископа города Маюма, так что его нет сейчас в лавре.
После обеда патриарх поручил своему диакону проводить Иоанна в гостиницу. Лаврская гостиница, которую в свое время построил еще сам преподобный Савва, располагалась к востоку от знаменитой башни Давида и представляла собой уютный каменный двухэтажный дом. Старший по гостинице, живой и юркий армянин монах Дометиан, суетился вокруг Иоанна, как будто прибыл не будущий простой послушник лавры, а какой-нибудь посол из соседнего государства. Иоанну было неприятно такое излишнее внимание к его персоне, и потому, когда его водворили в собственную келью, он облегченно вздохнул. Но только он собрался помолиться в уединении, как в дверь снова постучал гостиничный и, низко поклонившись, спросил Иоанна, когда ему принести ужин. Еле сдерживая раздражение, Иоанн отказался от ужина. Но когда монах, извиняясь и раскланиваясь, спросил про завтрашний день, Иоанн с досадой воскликнул: