Каким языком говорить о вещах необыкновенных, не просто необыкновенных, но переносящих нас в совершенно иную реальность?
Один из проверенных способов — музыка. И, по–моему, лучшие песни — это песни о любви. Все слова кажутся пустыми и неадекватными перед славой и восторгом любви. Но положите слова на музыку, и они воспарят на орлиных крыльях, и наши сердца забьются в унисон с ритмом песни.
Вот почему весьма рано в истории Израиля и Церкви (а вообще–то, в истории любой культуры) люди начали пением и музыкой передавать те необыкновенные вещи, которые нельзя передать одними лишь словами, начали музыкой и пением провозглашать наступление нового мира.
Многие отрывки из Нового Завета раньше или позже клали на музыку. В нашей семье особенно ценят музыку, сочиненную Иоганном Брамсом в XIX веке к только что процитированному стиху 22: «Так и вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше». Нежная и мощная, воспаряющая ввысь музыка сулит величайшее счастье, которое мы увидим «по ту сторону», пройдя через скорбь. Эти строки христиане повторяли в пору гонений, твердят их в горе и страдании, и музыка удивительно соответствует им. Даже без слов музыка Брамса воздействует на сердца людей, которые даже не знают самих слов или не догадываются, откуда Брамс позаимствовал их.
Брамс раскрыл глубочайшую тему этого отрывка: из недр старого мира рождается новый. Как Павел в Римлянам 8, так и здесь Иисус прибегает к метафоре родов, чтобы показать суть происходящего, и просит своих учеников приготовиться к тяжким страданиям и той вечной радости, которая последует за страданием. Так, женщина страдает в родах, а затем радуется своему ребенку.
Роды — это так тяжело. Острая боль, схватки, затрудненное дыхание, почти агония. Мужчины могут лишь с ужасом наблюдать за этим процессом, но большинство женщин с готовностью идут на подобное испытание, они думают уже о той юной жизни, которая хочет через их посредство прийти в мир. Через несколько минут или даже секунд после родов (если, конечно, все прошло благополучно), и мать, и дитя уже испытывают глубочайшее удовлетворение. Впереди еще дни и недели дискомфорта, тело будет мучительно оправляться после такого труда, но главное уже свершилось: новая жизнь пришла в мир, а с ней пришла новая радость.
Учеников Иисуса ожидает краткий, но чрезвычайно болезненный и напряженный период, подобный моменту рождения. Иисус будет забран от них, но потом они увидят его снова. «Вскоре вы не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня». Через смерть и воскресение он «идет к Отцу», а затем «пошлет Дух». Это необычайные события, катаклизмы, с какими еще не сталкивался мир. Ученики едва ли смогут подготовиться к этому, но, по крайней мере, Иисус их предупредил.
Все происходит именно таким образом потому, что со смертью и воскресением Иисуса рождается новый мир — тот самый новый мир. Именно этот смысл старается передать Иоанн. Предостережение Иисуса не сводится к банальности: сейчас будет плохо, а потом все уладится. Все гораздо существеннее, и когда несколько глав спустя мы окажемся у подножья креста, а затем вместе с Марией Магдалиной придем в сад в день Пасхи, нам не следует упускать из виду глубинный смысл событий. Это не просто удивительные, шокирующие, пусть даже уникальные события — это наглядное свидетельство рождения нового, Божьего мира.
Вот почему Иисус считает необходимым это и еще одно предостережение. Ему бы о многом хотелось потолковать с учениками, но они пока еще не готовы, не могут вместить, к тому же после долгого дня и праздничного ужина глаза их смыкаются, а он обрушивает на них такие предостережения и такие обещания, каких мир никогда еще не слышал — и не услышит более.