Такое случается и в школьном классе, и в спортивной команде, и в казарме. Такое случается всюду, где группа сверстников сбивается в стаю и никакие усилия старших не могут ее сдержать.
Мальчишки на задней парте выпендриваются перед соседями, не обращая внимания на учителя. Футболисты, стремясь привлечь внимание болельщиков, делают эффектные пасы, от которых никакой пользы в игре. Солдаты, не уважающие офицеров, похваляются и выставляют себя героями перед новичками, а когда столкнутся с противником, не знают, как быть.
А теперь на место учителя, тренера или офицера подставьте Бога — живого, долготерпеливого, любящего и мудрого Бога, избравшего свой народ, чтобы через него явить свою славу миру. И представьте себе, что народ так обрадовался своей избранности, что целыми днями люди похваляются и превозносятся друг перед другом, нисколько не стараясь угодить Богу. Вот обвинение, которое Иисус торжественно и горестно предъявил своим современникам, когда пришел к своим и свои Его не приняли (1:11).
Чтобы вполне понять происходившее тогда, нужно припомнить имевшийся налицо расклад сил. Павел, представитель крайнего течения среди фарисеев, говорит в Послании к Галатам (1:14): «В иудаизме я преуспевал более многих моих сверстников. Я был исключительно ревностен, защищая традиции, установленные нашими предками». Складывалась неофициальная иерархия, кто кого превзойдет в ревностности, и юный Саул из Тарса многих опередил в этом соревновании. Одним из главных испытаний считалась Библия. Выучи текст, докажи, что знаешь Тору наизусть, хоть спереди назад, хоть сзади наперед, и твои одноклассники проникнутся восхищением.
А Бог? Вряд ли это произведет впечатление на Бога, говорит Павел в Послании к Галатам; никакого впечатления не произведет, подтверждает Иисус в нашем тексте. Обратимся еще раз мысленно к Прологу (1:17): закон был дан через Моисея, но истина и милость придут через Иисуса Мессию. Закон хорош, и его никто не отменял (хотя кое–кто из ранних христиан ошибочно полагал, будто Иисус и Павел ниспровергают, изобличают закон), но назначение закона — не оправдать человека в его собственных глазах и не помочь ему соревноваться с другими, а привести его к цели — к Мессии.
В Мессии еврейский закон полностью осуществляется. В нем самом содержится указание на такую кульминацию — он указывает на идеал человеческой жизни, обещает, что Бог усмотрит жертву за грехи людей и людям не придется похвалится тем, как успешно они справились со своими проблемами. Таким образом, закон отсылает нас к Мессии, подлинно человеку (см. 19:5), Агнцу Божьему, который примет на себя грехи мира.
Иисус предъявляет своим современникам тяжкое обвинение: они читают правильную книгу, но читают ее неправильно. Это предупреждение затрагивает и нас, «специалистов по Библии», ученых, священников, проповедников. Изучение текста легко превращается в гимнастику ума. Библия — самая изумительная книга (или собрание книг), какая только попадала в руки человека, и всякий читатель, с наклонностью к литературе, к жизни идей, истории, интересным сюжетам, готов полностью раствориться в этом тексте. Умозрительные рассуждения, рождающиеся из таких штудий, бывают увлекательны, бодры и столь же интересны, как любые академические споры. И Бог поощряет лучшие умы заниматься таким трудом. Библия уже дала нам много света, но бесконечно больше ей предстоит дать, а для этого люди должны погрузиться в нее, проникнуть до самого дна.
Но нельзя допустить, чтобы изучение текста и множества его истолкований сделалось самоцелью, ведь тогда текст не приведет нас к Богу живому. Легко, обманчиво легко выучить назубок все сведения относительно «мессианских упований» и так и не узнать самого Мессию. Очень легко, тем более когда наша академическая система и семинарии даже поощряют такой подход. Наши знания и умственные способности добывают нам очки среди коллег, способствуют престижу и повышению статуса, укрепляют наше положение в той или иной церковной партии. Так обстоит дело сейчас, и так было во времена Иисуса.
Я вовсе не призываю выкинуть ум за борт и стремиться при чтении текста исключительно к неким расплывчатым «теплым чувствам» относительно Иисуса. Напротив: новое прочтение Библии, в свете наших знаний об Иисусе Мессии, требует большего, а не меньшего, усилия мысли. Но абстрактная мысль должна все время переходить в личное знание, в поклонение и молитву, и вновь возвращаться в мысль, потому что эта работа неисчерпаема. От Писания к Мессии и обратно к Писанию, снова и снова по восходящей спирали понимания. Такой вызов бросил нам в этой главе Мессия, и этот вызов звучит поныне.