Даврий нехотя лег в постель, спать не хотелось, ибо солнце еще делало свою прихоть, тускло, но оно еще светило. “Зачем ты светишь, ответь мне, но так, чтобы я понял”. — “Даврий”. — “Мама, мама, кто это со мной говорит?” — “Успокойся, это тебе приснилось”. — “Нет, не приснилось, со мной кто-то говорил”. — “Нет-нет, дорогой, отдыхай”. — “Мама, не уходи от меня далеко, я боюсь”. — “Давай спи, все будет хорошо”. Он закрыл глаза, была полная темнота. Изнутри себя он услышал голос: “Даврий, ты есть дитя Божие”. — “А кто есть вы?” — “Я твой Творец”. — “Хм, и только?” — “Да, и только. Ты Меня видишь?” — “Нет, но мне очень приятно, ибо от Тебя идет сильное тепло”. — “Даврий, Я прошу тебя, будь вежлив со всеми людьми, с которыми придется встретиться в жизни. Я тебя только напутствую, ибо со временем ты забудешь обо Мне”. — “Но как можно забыть?” — “Даврий, это в Моих силах, только не в твоих”. — “Что ж, если Ты неведомая сила, то очень добрая”. С этим Даврий и уснул.
Сон был необыкновенный, он где-то парил, неведомая сила тянула его куда-то в бездну. Он хотел кричать, но у него ничего не получалось, но чувства были очень приятные. “Господи, что за свет я вижу пред собой, до чего же он ласков ко мне”. — “Даврий, ты еще ребенок, но ты уже видишь свое бессмертие, свою вечную жизнь”. — “Но я, но я пока не хочу умирать”. — “Дитя, ты не умрешь. Прошу тебя, лучше запомни эту красоту, ибо такое не каждому дано увидеть при жизни своей”. Душа Даврия неслась с огромной скоростью навстречу Вечности.
Проснувшись поутру, он взялся за голову. “Боже, что это происходило со мной?” — “Даврий, сынок, с кем ты говоришь?” — “Да нет, мам, я просто… сам с собой говорю”. — “Ты случайно не заболел?” — “Нет, мама, я здоров. Сон мне приснился очень интересный, и вот я стараюсь его вспомнить”. — “Даврий, сон есть лишь сон”. — “Мама, я тебя понимаю, но этот сон был необыкновенный”. — “Все, хватит, иди лучше поешь и ты все забудешь”. — “Этого я никогда не забуду, ибо я парил, как птица, и мне казалось…” — “Так, хватит, лучше кушай”. Даврий посмотрел на мать. “Не могу я понять, ведь вы взрослые люди, и почему у вас такое отношение складывается ко всему неведомому?” — подумал он.
“Мама, ты мне обещала, что сегодня пойдем смотреть бой гладиаторов”. — “Раз обещала, тогда пойдем. Но не страшно ли тебе будет?” — “Нет”. — “Даврий, но как мы тебя поведем, ведь детям…” — “Я знаю, запрещено посещать такие места. Мама, отец наш имеет силу среди членов сената”. — “Да, Даврий, ты хитер, хорошо, я поговорю с отцом. Но лично я, как мать, думаю, что после того зрелища у тебя вообще сны будут…” — “Мама, я хочу видеть, и тем более, обещанное слово нужно сдерживать”. — “Хорошо, я согласна, обещаю, что ты увидишь это страшное нечеловеческое зрелище”.
Они медленно шли улицами Рима, Даврий был на высоте, он чувствовал себя взрослым, ибо его прихоть, о которой он мечтал, исполнилась. “Скоро, очень скоро я увижу бой настоящих мужчин”. — “Даврий”. — “Да, мама”. — “Смотри, небо покрылось тучами, судя по всему, скоро пойдет дождь. А это значит, что зрелище, а точнее побоище, будет отменено”. — “Мама, но что же это такое? Я же хотел посмотреть”. — “В следующий раз увидишь”. — “Все, с этого момента я возненавижу дождь и до конца дней моих тучи будут являться для меня чем-то неприятным”. — “Сынок, но я же не виновата”. — “Мама, идем лучше домой, я снова хочу уснуть и побывать в том неведомом Царствии, где я был сегодня ночью”. — “Дитя ты мое, о чем ты говоришь?” — “Я хочу, я хочу снова побывать там”. — “Что ж, идем, ибо одно из двух твоих желаний должно сегодня исполниться”. Даврий негодовал, он был омрачен, и все же он находил в себе силы, чтобы сдержать себя. Находясь уже в постели, он услышал первые раскаты грома, в комнате появилась ослепительная вспышка, Даврий закрыл глаза. “Все началось так это не кстати, — подумал он, — у меня была возможность увидеть бой гладиаторов, сейчас она утеряна, и на какое время, не известно никому”.
“Даврий, сынок, ты спишь?” Ему не хотелось отвечать, с чем он и уснул под раскаты грома.
ВИФАВАРА. Захарий смотрел на своего сына, Иоанн спал. “Дитя ты мое, очень и очень скоро ты начнешь свой истинный жизненный путь. Меня скоро не станет, но я всегда буду видеть тебя и всех тех, кто будет воспевать тебя. Прошу тебя, дорожи всем Божьим, величай Бога и воспевай Его, и Он повернется к тебе лицом, и ты, дитя мое, увидишь яркий свет Его. И это свечение будет твоим жизненным посохом, который тебя восславит и вознесет к небесам”. Захарий наклонился и поцеловал Иоанна. И в этот момент он почувствовал, что за спиной его еще кто-то находится. “Иуваль, это ты?” — “Нет, Захарий, это я, Елизавета. Я тоже смотрю на нашего сына”. Захария затрясло, по спине потекли холодные струйки пота. “Захарий, не бойся, повернись ко мне”. — “Елизавета, дорогая ты моя, говори потише, ибо разбудишь Иоанна. Дай я тебя поцелую”. — “Захарий, дух очень трудно…” — “Но все же я хочу тебя поцеловать”. — “Сейчас, погоди, несколько мгновений”. В комнате зашумел ветер, Захарию казалось, что вокруг него все горит, и вот из облачного свечения стало материализоваться физическое тело его жены Елизаветы. “А вот сейчас, дорогой, ты меня можешь поцеловать, а я же поцелую свое дитя”.