В ответ на флорентийское восстание Роберт с одобрения Григория набрал армию из бретонских наемников численностью около 10.000 человек и 20 мая 1376 года покинул окрестности Авиньона во главе этой устрашающей силы. Армия Церкви пересекла Альпы и медленно продвигалась в центральную Италию. Достигнув папских владений в Романьи, кардинал пополнил свою армию, вновь обратившись к услугам Джона Хоквуда и его Белой компании, и нанял его на службу Церкви за солидную сумму в 13.520 флоринов, выплаченную наличными. К этому времени папские силы были настолько подавляющими, что когда Григорий поинтересовался у одного из бретонских капитанов, считает ли он, что папские войска добьются успеха во Флоренции, наемник ответил: "А солнце туда заглядывает? Если да, то и я смогу"[353].
Но уже наступила осень, и не желая сражаться в холодную погоду, армия не пошла сразу на Флоренцию, а вместо этого наемники расположились на зиму у города Чезена, на восточном побережье Италии. Когда в ноябре закончились съестные припасы, Роберт Женевский разрешил армии занять в город, хотя Чезена не состояла к антипапской лиге. "Они вошли в город, — сообщает хронист из соседнего Римини, — где они пожирали, поглощали и выжимали все из мужчин и женщин"[354]. К февралю местным жителям это надоело. Произошел бунт, и несколько сотен наемников были убиты. В отместку папская армия под командованием и с явного одобрения Роберта Женевского устроила резню жителей Чезены, которая потрясла всю Италию. "Все — женщины, старые и молодые, больные, дети и беременные женщины были изрублены мечами на куски. Младенцев брали за ноги и разбивали их головы о городскую стену."[355], — пишет хронист из Сиены. Всего было убито около 4.000 человек, и в итоге "в Чезене не осталось ни мужчин, ни женщин"[356].
Очевидно, даже такой человек как Хоквуд испытывал сомнения по поводу расправы над преимущественно безоружным гражданским населением. Сиенский хронист сообщается, что незадолго до резни между английским наемником и Робертом Женевским состоялся следующий разговор:
"Я приказываю вам войти в город и свершить правосудие", — сказал кардинал.
"Сэр, если вы пожелаете, я пойду и уговорю жителей, чтобы они сложили оружие и сдали его вам…", — ответил Хоквуд.
"Нет, — сказал кардинал, — я хочу крови и справедливости".
"Пожалуйста, подумайте еще раз", — запротестовал Хоквуд.
"Я приказываю вам так сделать", — сказал кардинал.[357].
В этой атмосфере пропитанной враждой и ненавистью Григорий XI, решившийся наконец вернуть папский двор в Италию, отплыл в Рим.
Святой престол отплыл из Марселя 2 октября 1376 года на галерах, предоставленных в основном королевой Иоанной. События, предшествовавшие папскому отплытию из Авиньона, напоминали драму, связанную с предыдущим отплытием Урбана V. Снова король Франции отправил к Папе посольств во главе со своим братом Людовиком, герцогом Анжуйским, чтобы представить уже употреблявшиеся аргументы против переезда; снова встревоженные и напуганные кардиналы умоляли Святого Отца изменить решение; снова "пролилось много слез, причитаний и стенаний"[358], когда папские придворные поднялись на борт кораблей и флот отчалил от причала. Неутешный, отец Григория, престарелый Гийом, граф де Бофор, в последнем акте отчаяния бросился на землю на пути своего сына, пытаясь его остановить. Но Папа, помня о недавней выступлении кардинала Орсини, одного из немногих итальянцев, членов Священной коллегии, сказал: "Кто когда-либо видел королевство, хорошо и мудрое управляемое в отсутствие государя? Несомненно, если бы король Франции покинул свое королевство и отправился в Грецию, его собственное королевство не было бы хорошо управляемым. Я не представляю, как может наступить мир в его владениях, если Папа не будет проживать в своей резиденции"[359]. Произнеся эти слова, Григорий перешагнул через распростертое тело своего родителя и продолжил путь.