Новый скандал произошел 23 мая 1378 года, на обеде в папском дворце, когда Урбан попытался публично унизить Никколо Спинелли, потребовав от него отказаться от отведенного ему места за столом и пересесть на более низкое. "Сенешаль с достоинством покинул свое место, подошел к Папе и сказал, что сидел там по распоряжению церемониймейстера, и добавил, что всегда занимал это место в правление Урбана V и Григория XI, которые знали, как обращаться с сенешалем и канцлером королевы. После этого неаполитанское посольство покинуло зал и вернулось в Неаполь"[384].
Несмотря на открытую враждебность нового Папы, ни Иоанна, ни ее разгневанные послы, только что вернувшиеся из Рима, скорее всего, не восприняли бы всерьез угрозы Урбана низложить королеву и заставить ее, добровольно или нет, уйти в женский монастырь. В пятьдесят два года, имея за плечами более четверти века опыта правления, Иоанна находилась на пике своих сил. Размах и широта ее деятельности поражали воображение. Королева принимала участие, часто самым тщательным образом, в каждом аспекте управления своим королевством. Жители самой маленькой деревни в Неаполе не могли прибегнуть к услугам местного врача, не обратившись предварительно к королеве и не получив от нее одобрения своего выбора. Ни один новый товар не мог быть поставлен на рынок, ни одно время или место рыночного дня не могло быть изменено без ее санкции; ни одно распоряжение или указ не осуществлялись, если они не были скреплены ее печатью. Если другие правители, например ее кузен Людовик Великий, находили управление государством утомительным, то Иоанна наслаждалась им и делала все возможное, чтобы разрешать споры со знанием дела и справедливостью, что во многом объясняет ее долгое правление. Королева вставала по утрам, слушала мессу в своей личной часовне, а затем полностью погружалась в работу, вникая в детали, подобные тем, что содержатся в этом письме, касающемся импорта вина в Прованс:
Мы, Иоанна, милостью Божьей королева Иерусалима и Сицилии, герцогиня Апулии и принцесса Капуи, графиня Прованса, Форкалькье и Пьемонта, сенешалям наших графств Прованс и Форкалькье или их лейтенантам и викариям замков или местности Тараскон в вышеуказанных графствах [и всем] нашим верным подданным, настоящим и будущим, милость и добрая воля[385].
Наша цель и намерение — неустанно по-матерински защищать интересы наших подданных и по мере сил сокращать их расходы. В почтительном прошении от имени общины наших верных жителей упомянутой местности Тараскон, недавно поданном Нашему Величеству их особыми послами и гонцами, отправленными к Нашему двору, говорилось, что хотя упомянутая местность Тараскон так богата виноградниками, что вина, получаемого из них, вполне достаточно для потребления просителей, однако часто случается, что некоторые жители упомянутой местности и другие, посторонние, привозили и привозят вино в эту местность извне, не только для собственного употребления, но и предлагают его на продажу. Вследствие этого тамошние жители, у которых есть излишки вина, не могут его продать, так как продается иностранное вино, от которого упомянутые просители не получают никакой прибыли. В связи с этим Наше Величество решило принять меры по этому вопросу и распорядиться, чтобы ввоз и продажа в вышеупомянутой местности вина, поступающего из-за границы упомянутой местности Тараскон, были запрещены.