Отсутствие близости не было единственной особенностью их отношений. Хотя все в Неаполе, включая Иоанну, называли Андрей "королем" (уловка, призванная убедить венгров в том, что все так, как должно быть), было ясно, что на самом деле он таковым не является. Он никогда не был официально коронован, и к этому моменту не представлялось вероятным, что он вообще будет коронован. Андрей не был связан с правительством и, похоже, не был обременен какими-либо обязанностями, даже в том, что касалось расходов. Иоанна оплачивала содержание его двора, вплоть до покупки ножей для кухни и розового мыла. Она покупала ему рубашки и дублеты и оплачивала его поездки на море. Он был обязан ей за серебро, которое носил в кошельке, и должен был отчитываться за свои траты всякий раз, когда превышал свое содержание. И все же до приезда матери нет никаких сведений о том, что Андрей как-то возражал против своего положения, и нетрудно понять, почему. В конце концов, ему было всего пятнадцать лет, у него был досуг, прекрасная одежда и быстрые лошади, и, он жил в королевстве, где было много возможностей для развлечений. Андрей вырос в тени Иоанны и к этому времени уже привык к своей роли.
Однако его мать приехала в Неаполь, чтобы изменить его положение. Сначала она пыталась действовать через Санцию, но та в это лето была больна и предоставила своей внучке-королеве разбираться со всем самой. Иоанна терпеливо выслушала нотации свекрови и не стала возражать ей, надеясь переждать нежданный визит. Аргументы Елизаветы, которые позже использовали ее посланники в Авиньоне, дошли до наших дней:
Нет ничего плохого в том, чтобы попросить Святого Отца официально присвоить ее мужу титул короля, который она уже неофициально использовала для него. Разве она [Иоанна] не согласилась с тем, что для блага королевства, а также для ее собственного спокойствия было бы предпочтительнее, чтобы ее муж помогал ей разделить бремя власти? Даже не задумываясь о гармонии супружеской жизни, есть проблемы, которые подданные предпочли бы решать с мужчиной, а не с женщиной; а если придется отражать врага, это будет больше делом мужа, чем жены. В конце концов, она [Иоанна] ничем не рискует, пригласив мужа возглавить королевство. Нужно лишь установить границы, за которые он не должен был бы заступать, и получить необходимые гарантии на этот счет[87].
Внешнее проявление внимания Иоанны, однако, не обмануло ее свекровь. Вдовствующая королева понимала, что жена ее сына одобряет существующий порядок и не сделает ничего, чтобы расширить власть своего мужа в королевстве. Елизавета также не могла найти способ добиться от Иоанны уступок, договорившись с одной из других ветвей ее семьи. Королева-мать вскоре пришла к выводу, что подкупать либо Таранто, либо Дураццо (или обоих) — пустая трата времени, поскольку одна из ветвей наверняка будет противиться тому, что поддерживает другая, независимо от того, насколько привлекательным будет финансовый стимул. Но в скором времени Елизавета все же нашла альтернативу. Вдовствующая королева отправила свои повозки с деньгами и мешки с золотом туда, где, как она знала, можно было получить выгоду за эти деньги, а именно к папскому двору в Авиньоне. Взятку сопровождала престижная делегация, в которую входили епископ, знатный венгерский граф и двоюродный брат Андрея дофин Вьеннский. Всем им Елизавета поручила убедить Папу короновать ее сына королем и наделить его хотя бы частью суверенных полномочий. Затем, убедившись, что сделала все возможное для продвижения интересов Андрея в Неаполе, королева-мать и остатки ее свиты отправились на несколько месяцев в Рим.