Изменчивая политика флорентийского правительства в критический период с 1340 по 1343 год только усугубила трудности суперкомпаний. Завидуя растущей экономической мощи соседнего города Пиза, флорентийская коммуна захотела решить проблему, объявив этому городу войну, — дорогостоящее предприятие, финансирование которого компании Барди, Перуцци и Аччаюоли были вынуждены взять на себя. Когда в 1341 году война пошла не так как им хотелось, флорентийцы обратились за помощью к Роберту Мудрому, но старый король, озабоченный подготовкой очередного вторжения на Сицилию, не прислал затребованные войска. Это побудило правительство Флоренции, которое до этого момента всегда твердо стояло на стороне Неаполя и папства против гиббелинов, весной 1342 года обратиться к императору за военной помощью. Разгневанный Роберт в ответ на это арестовал активы суперкомпаний в Неаполитанском королевстве. Папа последовал его примеру, передав финансовые дела Церкви, которыми обычно занимались семьи Барди, Перуцци и Аччаюоли, другим, более мелким компаниям, чья политика была надежно про-гвельфской. Хотя Флоренция поспешила исправить свою ошибку, отменив посольство к императору и избрав нового лидера коммуны с безупречными гвельфскими симпатиями, дело было уже сделано. Те, кто вложил свои деньги в суперкомпании, требовали вернуть их назад.
Осенью 1342 года новый глава Флоренции, избранный пожизненным диктатором, попытался защитить компании, объявив трехлетний мораторий на выплаты, надеясь выиграть время, необходимое для сбора денег, причитающихся компаниям в Англии, и таким образом сохранить их платежеспособность. Но вместо того чтобы платить, Эдуард III начал серию аудиторских проверок, призванных минимизировать его обязательства перед флорентийскими кредиторами, и тогда стало ясно, что суперкомпании неизбежно понесут крупные убытки. Это был последний удар. Правительство пожизненного диктатора пало 3 августа 1343 года, и началась полномасштабная паника.
Чтобы защитить интересы королевства, Иоанна и Санция, 25 августа, вместе подписали обращенте к правительству Флоренции, в котором напомнили коммуне о тесных отношениях, всегда существовавших между Анжуйской династией и их городом, и потребовали отдать предпочтение неаполитанским претензиям. Но на самом деле, уже ничего нельзя было поделать. Семьи Перуцци и Аччаюоли объявили о банкротстве в октябре 1343 года; Барди продержались дольше, пока не закрылись в апреле 1346 года. Выплаты кредиторам составили менее 50% от суммы активов, и небольшой размер выплат не был полностью обусловлен убытками. Партнеры этих фирм, очевидно, так же ловко прятали свои деньги, как когда-то их вкладывали. "Большинство акционеров, судя по всему, бежали из города и передали свое имущество в надежные руки. Такие действия, похоже, были обычной практикой во Флоренции того времени"[88].
В Средние века компании и раньше терпели крах, но не такой. Благодаря развитию транспорта и образования размеры и масштабы сделок суперкомпаний были беспрецедентными. По оценкам Джованни Виллани, потребность суперкомпаний в квалифицированном персонале была настолько велика, что 1.200 флорентийцев были специально обучены чтению, письму и подсчетам на абаке (счетной доске). На одну только семью Барди работало от 120 до 150 человек, разбросанных по всей Европе, и составлявших административную сеть, уступавшую только Церкви. Эти компании представляли собой первые по-настоящему многонациональные корпорации, и когда они потерпели крах, то это вызвало первую по-настоящему многонациональную рецессию. Заработная плата упала, предприятия закрылись, и по всей Европе выросла безработица; люди потеряли свои сбережения, а кредиты, которые так легко было получить в прошлом, больше не предоставлялись. Пострадали как правительства, так и частные лица. Поскольку ничего подобного раньше не происходило, королевские казначейства были не готовы справиться с кризисом, так как до идеи скоординированного вмешательства центральных банков и государственных инвестиций было еще шестьсот лет.
Вся экономика Западной Европы пострадала, но нигде ущерб не был столь серьезным, как в Неаполе, где на протяжении десятилетий суперкомпании эффективно функционировали как финансисты королевского правительства. Все богатство королевства основывалось на закупке этими компаниями огромного количества зерна, которое в хороший год достигало 45.000 тонн. Доходы, связанные с суперкомпаниями, шли на оплату всех готовых товаров, которые наводняли неаполитанский рынок, включая предметы роскоши — шелка, драгоценности, разноцветные ткани расшитые золотыми нитями с Дальнего Востока, экзотические продукты питания, специи, ароматное мыло. Компании финансировали строительство впечатляющих замков и церквей по заказу Карла Хромого, Роберта Мудрого и его королевы и оплачивали их украшение лучшими художниками Франции и Италии. Великая торговля зерном предоставляла средства, которые позволяли череде анжуйских королей год за годом покрывать огромные военные расходы, связанные с бесплодными кампаниями по завоеванию Сицилии, и собирать 7.000 унций золота (а возможно, и белого коня) в качестве ежегодной дани, которую каждый анжуйский монарх, будь то мужчина или женщина, обязан был беспрекословно выплачивать папству.
88