– Великий Боже! Неужели это возможно!
– Очевидно, – сухо ответила Джоанна.
Минуту Джеральд молчал, глядя на нее пристально и задумчиво.
– Это и есть причина твоей болезни?
– Да. – Она утаила от него, что пыталась избавиться от ребенка. Джеральд не понял бы ее.
Нежно обняв Джоанну, он прижал ее к себе. Они долго стояли молча, переживая свои чувства.
Наконец он тихо спросил:
– Помнишь, что я сказал тебе в день наводнения?
– Тогда мы многое говорили друг другу – ответила она, зная, что он имел в виду.
– Я сказал, что ты моя единственная жена на земле и я твой единственный муж.
Джеральд взял ее за подбородок, и она посмотрела ему в глаза.
– Понимаю тебя больше, чем кажется, Джоанна. Знаю, как разрывается твое сердце. Но теперь судьба решила все за нас. Мы убежим отсюда и будем вместе, как и предназначено нам судьбой.
Она знала, что он прав. Все дороги, открытые перед ней, теперь сошлись в одну узкую тропинку. Джоанне стало грустно и страшно, но вместе с тем она испытала странный восторг.
– Можем уйти завтра, – предложил Джеральд. – Отпусти своего слугу на ночь. Когда все заснут, покинуть дворец несложно. Я буду ждать тебя у потайной двери с женским платьем, чтобы за городом ты переоделась.
– Завтра! – Джоанна согласилась убежать, но не сразу осознала, что делать это нужно так срочно. – Но… они будут искать нас.
– Когда они спохватятся, мы будем уже далеко. И они станут искать двух мужчин, а не простого странника и его жену.
План был смелый, но вполне осуществимый. Тем не менее она не приняла его.
– Не могу уйти прямо сейчас. Так много еще надо закончить, столько необходимо сделать.
– Знаю, сердце мое, – нежно проговорил он. – Но выбора нет, пойми.
– Подождем пока пройдет Пасха. Тогда я отправлюсь с тобой.
– Пасха! Но это же почти через месяц! Ждать, пока кто-нибудь догадается о твоем положении?
– У меня всего четыре месяца. Под этими одеждами можно скрывать беременность еще месяц.
Джеральд нетерпеливо покачал головой.
– Нельзя так рисковать, Ты должна исчезнуть, пока есть время.
– Нет, – возразила Джоанна с той же уверенностью. – Не оставлю свой народ без Папы на самый святой день в году.
«Она напугана и расстроена, – решил Джеральд, – поэтому не способна трезво мыслить». Ему пока придется остаться с ней, но постепенно он подготовит все для того, чтобы незаметно и быстро исчезнуть. При малейшей опасности, он спасет ее… возможно, даже применив силу.
Когда наступила Великая Пасхальная ночь, тысячи людей собрались внутри Латеранского дворца и вокруг него на пасхальное бдение, крещение и мессу. Большая служба началась в субботу вечером и должна была продолжиться до пасхального утра.
На пороге святого храма Джоанна зажгла пасхальную свечу и передала ее Дезитерию, архиепископу, который торжественно понес свечу в темную церковь. Джоанна и другие священнослужители последовали за ним, распевая lumen Christi, гимн, прославляющий Христа. Трижды процессия останавливалась, пока Дезитерий зажигал свечи верующих от пасхальной свечи. Когда Джоанна приблизилась к алтарю, вся церковь осветилась тысячами огней. Они радостно мерцали, отражаясь на мраморе стен и колонн, символизируя тот свет, который Христос принес в мир.
Дезитерий радостно запел, древний хорал, и прекрасная выразительная мелодия отозвалась в сердце Джоанны особенной остро.
«Никогда больше не буду я стоять перед этим алтарем и не услышу этих сладостных звуков», – подумала она. От этой мысли ее охватила невыносимая тоска. Здесь, среди вдохновенного торжества искупления и надежды, Джоанна глубже всего почувствовала истинную веру в Бога.
– О vere beata nох, quae expoliavit Aegyptios, ditavit Hebraeos! Nox, in qua terrenis caelestia junguntur…
Выйдя из храма после мессы, Джоанна увидела на ступенях мужчину в оборванных лохмотьях. Приняв его за нищего, она подала знак Виктору, чтобы он подал ему милостыню.
Мужчина отверг предложенную монету.
– Мне не нужна милостыня, ваше святейшество, я гонец, пришел со срочной новостью.
– Что скажешь?
Император Лотар и его армия быстро продвигаются через Патерно. Они будут в Риме через два дня.
Прелаты встревоженно зароптали.
– Верховный священник Анастасий с ним, – добавил гонец.
«Анастасий! То, что он с людьми императора, – очень плохой знак».
– Почему ты называешь его верховным священником? – с упреком спросила Джоанна. – Анастасий ведь отлучен.
– Простите, ваше святейшество, но я слышал, что император обращался к нему именно так.
Это было хуже всего. Император игнорировал то, что Анастасий отлучен от церкви, а значит, категорически не признавал авторитет Папы. Лотар настроенный таким образом, способен на все.