Если искать изобразительную аналогию, то можно сказать, что заключительный хор "Страстей по Матфею" подобен фреске. Могучий хор с участием всего оркестра. Глубокая скорбь, преклонение перед жертвенностью героя. В музыке финала господствуют именно "напевы преклонения". Порождается сравнение с подобными мотивами "положения во гроб" в живописи стран Западной Европы и в живописи древнерусской: ритмы скорбящих склоненных фигур, чередования "цветовых пятен", ритм величания.
Даже для любителей концертов старинной музыки редчайшее событие прослушать полностью какие-либо из "Страстей" Баха. В концертах обычно исполняются фрагменты - арии, дуэты солистов в сопровождении инструментов. Как бы в фокусе, лучи баховского гения собираются в ярчайших ариях "Страстей". Назовем лишь одну арию альта (э 47) из "Страстей по Матфею". Она полна предвестий неминуемого горя. В многообразии чувств, переданных сольным голосом в сопровождении инструментов, слышатся и отзвуки рыданий, и боль за неверность, и укор предателю, клеветникам. Но как чиста мелодия голоса, как сокровенно мудра партия оркестровых голосов! В своей безымянной ясности, в музыке ли, за музыкой ли, встает истина, подымаясь в величии своем над горестным преходящим.
..."Страсти по Иоанну" в перерабатываемых редакциях при жизни Баха исполнялись несколько раз. "Страсти по Матфею" - только единожды, 15 апреля 1729 года в церкви св. Фомы, а за полгода до того фрагменты этой оратории, которую только еще сочинял Себастьян, прозвучали в день траурной службы в память князя Леопольда в Кетене.
Не осталось _ни одного_ свидетельства современников о том, как была принята великая музыка. Приводится обычно лишь анекдотическое высказывание некой немолодой дамы, занимавшей место в "дворянском приделе" Томаскирхе. Она заклинала детей не слушать когда-либо такую "оперную музыку". Горше иное обстоятельство; именно в страстную пятницу, в день исполнения Matthauspassion, в другой лейпцигской церкви дебютировал новый кантор, и это событие привлекло больше горожан, чем новое сочинение "старого Баха"...
Но были же в тот вечер в Томаскирхе доброжелатели кантора, его почитатели? Почему тогда никто из слушателей "премьеры" слова не проронил об исполнении "Страстей"?
Между тем биографы Баха много внимания сосредоточили на том, где и в каком составе располагались в церкви солисты, хоры и оркестровые ансамбли, как дирижировал ораториями кантор. Но, слушая "Страсти" в исполнении нынешних артистов и музыкантов, трудно представить, как мог Иоганн Себастьян разыграть громадные трех-четырехчасовые оратории со своими мальчиками и юношами из Томасшуле. Даже если ему разрешили усилить оркестр "городскими музыкантами". Делаются предположения, что сопрановые и альтовые арии в "Пассионах" Бах мог поручить не мальчикам, а студентам. Было в обиходе тогда фальцетное пение. Искусные "фальцетисты", владея даже колоратурой, могли лучше справиться с ариями в "Страстях", чем подростки, ученики Томасшуле.
Впрочем, стоит ли уходить в область догадок? Может быть, и сам Бах не придавал такого волнующего значения показу музыки "Страстей". Он исполнял свои служебные обязанности кантора. И сообразовался с действительными возможностями солистов, хора и оркестра Томасшуле.
Нынешние показы монументальных кантат и ораторий Баха - всегда праздник, и событие - запись их на грампластинки. Исполнители арий, речитатитов, дуэтов, хоровых партий и партий оркестровых инструментов, управляемые опытнейшими дирижерами, следуют воле творца "Страстей", стремясь к доступным им пределам артистизма.
АННА МАГДАЛЕНА. ДРЕЗДЕНСКИЕ ДРУЗЬЯ
Ему шел пятый десяток. Уже были сочинены сотни кантат и инструментальных произведений, "Магиификат" и "Страсти". Он познал горечь столкновений с церковниками, феодальным и бюргерским чиновничеством. Веселые и печальные события не миновали, в свой черед, его жилища, его семьи.
Жестока сила репутаций! Были времена, когда творчество Баха академизировали, произведения его показывали по-музейному архаично. Слывший компетентным в музыке Баха исследователь писал: "Бах не знал оттенков страстей, любви и страданий и не подозревал возможности передавать их в музыке". Эти слова с иронией, если не с насмешкой, привела в своем труде о фортепьянной музыке польская* почитательница Баха, клавесинистка и пианистка, женщина страстной художнической воли Ванда Ландовска. Это говорится о Бахе, писала она, отце стольких детей, имевшем двух жен, которых он нежно любил!
Судьба уготовала благородное место в жизни композитора Анне Магдалене.
Что мы знаем о вей, любимой и любящей жене, матери и мачехе? Не осталось ни одного изображения Анны Магдалены, ни одного описания ее внешности. Она, очевидно, была даровитой, если в результате лишь домашнего обучения стала профессиональной певицей в те времена, когда в Саксонии, да и во всех землях Германии, с насмешкой отзывались о немецких певицах, отдавая полное предпочтение итальянкам. Себастьян продолжил музыкальное обучение Магдалены. Увы, покончив с карьерой придворной певицы, солистки, она могла лишь в кругу семьи и друзей упражнять свой голос. Каждые два три года она рожала, семья увеличивалась, и сколько ревностного отношения к искусству надо было сохранить молодой певице, чтобы в домашней капелле звучал ее артистический голос!
В часы исполнения Себастьяном в церкви св. Фомы или св. Николая кантат, оставляя дом на попечении служанок, вместе с кем-нибудь из детей она спешила послушать "главную музыку". Многие кантаты она знала до исполнения, потому что занятый муж не справлялся к концу недели с перепиской набело партитуры и голосов. Авна Магдалена быстро освоилась с нотной скорописью Себастьяна. Она так чутко приспособилась к манере письма мужа, что даже почерк ее стал подобен почерку Себастьяна.