27 января 1429 г. представители патрицианских семей собрались в францисканском монастыре в Майнце. Если Иоганн Гутенберг и его брат Фриле в ту пору были в городе, они несомненно участвовали в этом сборе. Патриции решили не идти на компромисс.
13 членов магистрата — представители патрициев — 29 января сложили свои полномочия.
Несколько дней спустя по решению представителей цехов был избран новый магистрат, уже без участия патрициев. Городская касса прекратила платежи по пожизненным рентам тем патрициям, которые уехали из города. Среди последних был и Иоганн Гутенберг, который, как узнаем впоследствии, не замедлил нанести ответный удар — уже из Страсбурга.
Нужно коротко сказать об институте покупки-продажи рент, составлявшем существенную часть финансовой системы средневекового города. Смысл сделки состоял в том, что человек, желавший получить ренту, платил за нее определенную сумму денег, получая взамен право на ежегодные выплаты из городской кассы. Заплатив 200–300 гульденов, можно было приобрести ренту, приносившую ежегодно 20–26 гульденов[109]. Гульден содержал 27 шиллингов, а 1 шиллинг — 12 геллеров. В 1425–1454 гг. гульден приравнивали к 19 каратам чистого золота. Полугодовое жалованье городского писца составляло 32 гульдена. За 2,5 гульдена можно было купить свинью. Мешок угля стоил шиллингов 4 геллера.
Право на ренту было пожизненным и часто передавалось по наследству. Для города продажа рент была определенным источником доходов, иногда немалых.
Иоганн Гутенберг имел несколько рент. В 1427–1428 гг. он, как мы уже упоминали, вместе с братом Фриле приобрел пожизненную ренту города Майнца, приносившую доход в 20 гульденов. 16 января 1430 г. по просьбе матери Гутенберга, названной в акте «Эльзе цу Гуденберг», величина наследственной ренты, выплачиваемой Иоганну, была снижена до 6,5 гульдена. Речь, видимо, идет о другой ренте. Документ этот, скопированный из долговой книги Майнца, нередко считают свидетельством в пользу того, что будущий изобретатель 16 января 1430 г. находился в этом городе. Между тем для покупки ренты того или иного города совсем необязательно было жить в нем и считаться его гражданином, но иногда это и требовалось.
После смерти отца Гутенберг, его брат, сестра и сводная сестра унаследовали ренту Франкфурта в размере 25 гульденов. Какую-то ренту братья имели и в Страсбурге. Фриле-младший получал ее (в размере 26 гульденов) еще в 1429 г.; в дальнейшем он завещал ее своей супруге Эльзе, урожденной Хиртц, и сыну Орту. Получал ли такую же ренту Гутенберг еще в 20-х годах, мы не знаем. Сведения о выплате ему страсбургской ренты в том же самом размере — 26 гульденов — сохранились за 1453–1455 гг.
Вернемся, однако, в Майнц. Конфликт между патрициями и цехами был улажен архиепископом Конрадом III. 28 марта 1430 г. он подписал грамоту, воспроизведенную на пергамене и скрепленную десятью висячими печатями. Грамота эта не сохранилась, но она была скопирована еще в XV в. в «Майнцской хронике», которая сейчас находится в Государственной библиотеке во Франкфурте-на-Майне. Она была введена в научный оборот еще в 1727 г. Георгом Христианом Иоаннисом[110], а полностью опубликована в 1741 г. Иоганном Давидом Кёлером[111]. Конрад III гарантировал патрициям возвращение всех их старых прав, в том числе и права на чеканку монеты. В магистрате патриции получили 12 мест из 36. В грамоте перечислены эмигранты, которым позволено вернуться в Майнц. Назван и Хенхин цу Гуденберг, в котором исследователи видят будущего изобретателя. Отмечено, однако, что в момент «умиротворения» его не было в городе.
В 1430 г. Гутенберг, скорее всего, был уже в Страсбурге. Правом вернуться в Майнц он не воспользовался. Майнц в полном соответствии со своими установлениями прекратил ему выплату ренты. Аналогичные законоположения существовали и в других городах. Так, в «Уставе о присяге» Кёльна от 5 марта 1341 г. был такой пункт: «Если какой-либо сеньор, рыцарь или оруженосец имеет ренту в Кёльне, то пока он несет все обязанности по отношению к городу и бюргерам, он может пользоваться ею. Если он немилостив и несправедлив, то вопрос о ренте рассматривается Советом; тот, кто сидит на его ренте, обязан передать ее городу…» [112]
Феодальное право, однако, предоставляло Гутенбергу возможность бороться за своевременную выплату ренты. Ответственность с городом-должником разделяли все горожане. Гутенберг мог взыскать долг с любого жителя Майнца, имевшего неосторожность попасть ему в руки. Таким бюргером по стечению обстоятельств оказался Николай фон Вёрштадт, городской писарь, один из руководителей враждебного патрициям движения цехов. Человек неординарный, превосходный оратор, он впоследствии удостоился чести, которая редко выпадала на долю представителю непатрицианского рода. Император Сигизмунд III своим указом от 4 июня 1425 г. разрешил фон Вёрштадту иметь собственный герб. В глазах патрициев Николай был главным виновником их бед.