– Еще лучше, – с улыбкой сказал Марша́л. – Я переживал, что механизмы сработают при жесткой посадке. Спасибо, что избавили меня от последнего источника тревог.
– С удовольствием. Обращайтесь. Только вот… о таймерах я тоже солгал.
Улыбка исчезла с лица графа, как мартышка соскальзывает с промасленного баньяна.
– Что?
– Я установил не такой уж большой промежуток времени.
В этот момент сработало второе зарядное устройство.
Глава СЕМНАДЦАТАЯ
В которой опасность сменяется катастрофой и смертью
Взрыв оказался ближе и мощнее предыдущего, свалив Марша́ла и Кабала с ног. Окна по правому борту вылетели, осколки посыпались внутрь, в салоне завыл ветер. Казалось, что облака мечутся взад и вперед, «Принцессу Гортензию» сильно качало. Мисс Бэрроу и остальных пассажиров сбросило со стульев, леди Нинуку распластало на теле полковника Константина. Ее крики смешались с удивленными и испуганными воплями остальных.
– Кабал! – прорычал Марша́л, поднимаясь. Он широко расставил ноги, чтобы удержаться на раскачивающейся палубе. – Вы – сумасшедший! Вы всех нас убьете!
Он оглянулся и заметил, что Кабал спрятался за диваном. Укрытие было так себе, поэтому Марша́л прицелился и выстрелил – тяжелый патрон прошел насквозь. Но из-за качки прицел сбился, и пуля попала в салфетку с надписью «Миркаэро», лежащую на спинке дивана.
– У вас осталось две пули, – крикнул Кабал. – Вот одна из многих причин, почему вы бы стали плохим правителем, Марша́л, – вы скверно распоряжаетесь ресурсами. А еще у вас очень плохо развита интуиция.
– Да? И как же я должен был догадаться, что вы настолько ненормальный, что пойдете на такое?
– Я не о том, – заявил Кабал с пренебрежением. – Я вот об этом.
Он резко выглянул из укрытия. Марша́л едва успел заметить пистолет в руке Кабала, когда тот выстрелил. Графа, как и Кабала прежде, спасло лишь то, что палуба накренилась. Пуля ушла выше и проделала дыру в окне на корме. Граф пригнулся и поспешил спрятаться.
– Думаете, в Париле, которая смотрит на Миркарвию как на стаю бешеных псов, не найдется оружия? – бросил Кабал вслед удирающему аристократу.
Он взвесил в руке пистолет. Мужчина за прилавком посмотрел на него с удивлением, когда он спросил, есть ли у них револьвер Уэбли 577-го калибра. Когда его не оказалось, Кабалу пришлось довольствоваться сенцианским, правда, он несколько подобрел, сумев найти оружие нестандартного калибра – 10.35 мм. Обычно ему нравилась упорядоченность, но водился за ним тайный грешок – десятичные дроби всегда доставляли ему извращенное удовольствие.
– Корабль падает, а вы двое решили устроить перестрелку? – крикнул герр Роборовски. – Вы оба ненормальные!
– Сэр, сейчас не лучшее время для этого, – согласилась фройляйн Сатунин, мрачно цепляясь за ковер. Позади нее через задние окна можно было видеть землю, когда корма накренялась вниз.
– Заткнитесь! – бросил Марша́л из того конца бара, который находился максимально далеко от Кабала. Его черные волосы растрепались, он не мог себя сдерживать. – Сатунин! Вы профессиональная убийца! Достаньте его!
– Сэр, – настойчиво произнесла она. – У него пистолет, а у меня только нож. Он в укрытии, я нет. И вы только что при нем сказали, чего именно от меня ждете. Тактически очень плохое решение, сэр!
– Да плевать я хотел на тактику! Идиотка! Убей его и все!
– Вы меня не слышите! – прервал их Роборовски довольно эмоционально. – Мы все в ужасной опасности!
– Прекрасная попытка, сэр, – обратился к нему Кабал из своего довольно комфортного укрытия позади дивана. Он радовался тому, что этот предмет мебели привинтили к полу, иначе пришлось бы бегать за ним по всему салону. – Но направляющие обеспечивают только движение вперед. До тех пор, пока вращаются гироскопические левитаторы, мы не разобьемся. Просто уйдем в дрифт. В скором времени сенцианские воздушные силы, которые преследуют меня за кражу энтомоптера, найдут нас.
– О, боже! – воскликнула мисс Бэрроу, отчего Кабала вдруг охватило предчувствие, что он мог просчитаться. – Кабал, направляющие – главный источник энергии корабля! Вы что, не знали? Это было в брошюре!
Кабал дернулся.
– Брошюре?
– Той, где описывается корабль! Нам выдали ее с путевыми документами и маршрутом!
Кабал вспомнил оригами-лебедя и сглотнул.
– Не такой ты и легендарный, а, Кабал! – Марша́л засмеялся лающим кашляющим смехом, в котором не чувствовалось веселья.