Тщательнейший осмотр всей лавки не принес никаких результатов. На крыльце и в саду следов также не удалось обнаружить.
Потом появилась мадам Барсучиха и пригласила Иохима и Гвидона на завтрак. Когда все уселись, она подала ватрушки и молоко. Дети выглядели совершенно измученными. Линус даже и не пытался поддразнивать сестрёнку!
— А где же Кэти? — поинтересовалась Бибианна Барсучиха. — Она разве не была в вашей комнате?
— Нет, — сонно ответили Лина и Линус.
— И куда это кошка могла подеваться? — размышляла мадам Барсучиха. — Её, наверное, где-нибудь случайно заперли!
После завтрака все занялись поисками Кэти. Облазили закоулки, поотпирали шкафы и сундуки.
Наконец обыскали все внизу в подвале, но кошки нигде не было.
— А мы слышали... — пискнула Лина, чуть не плача.
— Что же вы слышали, милые? — ласково спросил Иохим.
— Мы не могли уснуть, — отвечал Линус. — Хотели тоже немного покараулить и вышли на балкон. Мы спрятались за цветочными горшками и стали следить за садом. Но там был только дядя Иохим. Он был очень похож на куст сирени.
Бонифаций-Барсук строго посмотрел на своих детей, но не прервал Линуса.
— Разбойника мы не увидели. Но устали и захотели вернуться. А когда закрывали балконную дверь, услышали, как где-то мяукала Кэти. Три раза промяукала и умолкла.
— В котором часу это могло быть? — спросил Иохим.
— Без двадцати одиннадцать, — сообщил Линус, — я на часы посмотрел, когда ложился.
— Так, — произнес Иохим, — кажется, я начинаю понимать, куда девалась кошка.
— Дело ясное, — добавил Гвидон, — проще простого.
Все напряжённо ждали. Иохим скрестил руки на груди.
— Без двадцати одиннадцать, — начал он, — злодей находился в лавке. Он выбрал самые жирные окорока и засунул их в свой воровской мешок. Но он ещё не успел всего запихнуть, когда вошла кошка и начала мяукать. Это его сбило с толку. Он схватил вашу Кэти за шкирку и тоже сунул в мешок. Прошу нас извинить, но, к сожалению, мы должны пойти домой и поспать хотя бы пару часов. Затем со свежими силами мы займемся расследованием происшествий.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Вернувшись домой, оба детектива тут же уснули. Из спальни Иохима-Лиса доносилась мерное похрапывание, а из шкафчика над письменным столом — отрывистое лёгкое сопение.
Но вот Иохим появился в дверях спальни и, потянувшись, стал сразу же излагать свои планы.
Во-первых, необходимо проверить все подозрительные места, во-вторых, отправиться в лес и прочесать его вдоль и поперёк.
— Ты обойдёшь все загородные притоны, — сказал Иохим, — наверняка там столкнёшься с какой-нибудь пренеприятной личностью. Если встретится тебе — есть одна такая — Жанетта Кис-Кис, будь осторожен: чрезвычайно хитрая мошенница.
Гвидон быстро всё записывал.
— Сам я думаю навестить Дом с Приведениями, — продолжал Иохим. — Когда-то там собирались разбойники. После осмотра этих мест мы отправимся в глубь леса. Ты зайдёшь с севера, я — с юга. Полагаю, не надо объяснять, что мы будем переодеты. В лесу можно воспользоваться маскировкой «Метод Муравейника", но мне бы хотелось попробовать другую маскировку. Сейчас грибной сезон, и разве не было бы разумнее нарядиться грибником, собирающим сморчки?
Они выпили несколько чашек чая и приготовились к выходу. Иохим натянул на себя поношенную куртку и линялые джинсы, на голову нацепил кепку с поломанным козырьком.
Гвидону он одолжил пиджачок, который сам носил, ещё будучи лисёнком. Пиджачок оказался как раз впору.
— Встречаемся около шести вечера, — сказал Иохим. — Тогда я дам дальнейшие распоряжения.
Дом с Приведениями показался детективу совершенно заброшенным. Дверь висела косо, болталась на одной петле, оконные стёкла — выбиты. Ветер шевелил каким-то подобием занавесок. Иохим открыл дверь и не дрогнув вошел в дом. В руке он держал лассо и готов был в любой момент его набросить в случае необходимости. Всё же было не исключено, что он мог наткнуться на какого-нибудь преступника.
Но дом, видимо, был пуст. Иохим неподвижно застыл на пороге, как вдруг ему почудилось, что он слышит чей-то голос. Он доносился из соседней комнаты. Иохим на цыпочках подкрался ко второй двери и заглянул в щелку. Посреди комнаты стояло поломанное кресло, а возле стены — шкаф, дверцы которого были приоткрыты. И тут из шкафа показалась вдруг крысиная морда.
— Привет, — сказал Иохим, весь подобравшись, ибо кто может знать, что случится через минуту.
— Добрый день, добрый день, — вылезла крыса.
На вид она была очень старая: у нее остался всего лишь один зуб, а шерсть на боках облезла. «Со всей определённостью я могу утверждать, что эта дряхлая крыса настроена миролюбиво», — подумал Иохим и сказал:
— Мне почудилось, что здесь кто-то разговаривал.
— Хи-хи, — рассмеялась крыса, — это же я. Поговорить мне не с кем. Ну вот я и разговариваю сама с собой. Иногда я даже крупно ссорюсь сама с собой, к твоему сведению. Хи, хи, хи!
Иохим стал спрашивать у крысы: не принимала ли она недавно здесь каких-нибудь гостей? Не крутился ли возле дома кто-либо подозрительный? Не пропадал ли уголь?
Крыса сказала, что два раза она видела на рассвете каких-то подозрительных типов, их было четверо, шли они по опушке леса. На них были чёрные плащи и даже маски!
Поблагодарив крысу за ценные сведения, детектив вышел. В лесу было душно. Иохим охотно бы снял с себя куртку, но под ней была клетчатая жилетка, а грибник в клетчатой жилетке выглядит слишком нелепо!
Тропинка вела дальше в лес и становилась всё уже. В одном месте её пересекал ручеёк. Иохим осторожно перешёл через него по шаткой узенькой доске. На той стороне он увидел развороченный муравейник, а чуть поодаль на дорожке сидело ТРИСТА ТРИДЦАТЬ ДВЕ ТЫСЯЧИ ЧЕТЫРЕСТА ДЕВЯНОСТО ШЕСТЬ МУРАВЬЁВ и все плакали навзрыд. Это из их слёз образовался ручеёк.
— Ты только посмотри, что они сделали с нашим муравейником! — воскликнули 332496 муравьев в один голос.
Иохим произнес несколько утешительных слов и вдруг замер.
Прямо возле муравейника были сложены крестом две веточки. Ну конечно, это же знак ИКС! Он напомнил огромного паука-крестовика!
— Скажите, пожалуйста, — вежливо спросил Иохим, — а давно ли здесь поставили этот знак?
— Это... — муравьи вытерли слёзы и задумались, — мы этого никогда раньше не видели.
Теперь Иохим был убежден, что он на верном пути: таинственный злодей или, вернее, злодеи, прошли здесь ночью.
Еще немного он прошел по следам разбойников, но затем потерял их. Он задумался на минуту, а затем попытался идти дальше в том направлении, куда вела дорожка. Чтобы не отклоняться в сторону, он зажмуривал левый глаз, а правым нацеливался чуть выше кончика своего длинного носа. Так он и шёл вперёд, куда указывал нос.
Иохим уже значительно углубился в лес, который становился всё гуще и мрачнее, но вдруг через час он очутился перед высокой сосной, показавшейся ему чем-то знакомой.
Обломанный сук, а под ним — дупло. Детектив понял, что уже видел эту сосну. Наверное, он сделал круг. А между тем был уже четвёртый час дня. Пора возвращаться, ведь ему надо быть дома к шести.
На обратном пути он решил заглянуть в лачугу Клыка-Потрошителя. Кто знает, может именно там он обнаружит...