- А ну, отвечай! Минуту назад вовсю болтал!
Мальчик начал сворачиваться в маленький комочек, он зажал голову меж колен, руки прижал к животу.
- Маленький гаденыш!
Фиш отвесил ему легкий подзатыльник. Он не повышал голоса, но грубость действовала. Старик схватил мальчика за плечи, поднял и повернул, чтобы посмотреть на заднюю часть ночной рубашки. Мальчик закричал, звук походил на еле слышное тявканье, но Фиш зажал ребенку рот рукой.
- Не смей шуметь, зараза!
При тусклом свете через приоткрытую дверь он проверил рубашку и к своему разочарованию не обнаружил ни сырости, ни пятен. Старик заворчал и дал мальчику упасть обратно в кроватку, но успел отвесить крепкий шлепок.
- Ложись и больше не шуми. Утром мистер Бейли тобой займется!
Мальчик залез с головой под одеяло, так что виднелся один вихор. Одеяло судорожно тряслось, словно от сдерживаемых рыданий.
Фиш еще раз осмотрел комнату: кто-то все же, наверное, навалил. Или кого-то стошнило. Странный запах. Старик зашаркал из комнаты, что-то тихо бормоча про себя. Дверь он оставил, как всегда, приоткрытой - вечно мистер Бейли выговаривает ему за невнимательность! - и воровато покрался по ступеням.
Он спустился на одну ступеньку, когда услышал сзади шлепанье босых ног. Старик полуобернулся и только успел заметить маленькую фигурку, появившуюся из тени теперь уже широко распахнутой двери. Маленькие ручки сильные ручки - толкнули его, и он кубарем полетел вперед, ступени летели навстречу.
Фиш скатился по лестнице и, будь его члены помоложе, мог бы выжить. Но на повороте лестницы голова налетела на стену, и шея хрустнула, как тронутый морозом сучок, очки в проволочной оправе соскочили с носа и повисли, зацепившись за ухо.
В последний момент перед роковым ударом, пока сознание еще не покинуло его, он успел заметить площадку наверху лестницы. Но там было пусто. Совсем пусто.
6
Келсо пил вторую чашку кофе. Он отодвинул льняную занавеску. Снаружи стоял ясный день - заявка, что весна наконец наступила. Келсо смотрел, как по переулку между трейлеров тащится Элли Шепхерд, двумя руками прижимая к себе набитую хозяйственную сумку. Ее темные волосы были повязаны ярким красно-белым шарфом, узел свешивался на шею. Джинсы прикрывала видавшая лучшие дни желто-коричневая непромокаемая куртка. Поймав его взгляд в окне, девушка сверкнула улыбкой. Явное улучшение.
Он открыл дверь, и она внесла с собой запах свежего морского воздуха.
- Я не слышал, как ты ушла, - сказал Келсо.
- Да, не хотела тебя беспокоить. Ты храпел, как свинья. - Она плюхнула сумку на коврик и начала разгружать. - Утром я осмотрела твой буфет. Ты кто? Борец с чревоугодием? Ты ненавидишь еду?
- Хм, я и не заметил, что все кончилось. Обычно я каждую неделю пополняю запасы.
- Наверное, еще немного, и ты бы умер с голоду. Хочешь позавтракать?
- Я только что закончил.
- Кофе? - она скорчила гримасу. - Так ты никогда не вырастешь в большого мальчика.
- Я обычно не ем по утрам.
- Да, это видно. Ну, а я проголодалась - может быть, составишь компанию?
Пошуровав в шкафу рядом с раковиной, она вытащила сковородку, и вскоре аппетитный аромат жареной ветчины, приправленный запахом свежезаваренного настоящего кофе и поджаренного хлеба, поднял соки даже в пассивном по утрам желудке Келсо.
- Нормально спала? - спросил он, зевнув и поняв, что сам провел ночь не очень хорошо.
- Прекрасно. Эти койки удобнее, чем кажутся. А как твоя кушетка?
- Хорошо. Она и предназначена на такой случай.
- Ты мог занять койку надо мной. Меня бы это не потревожило.
- А меня? - пробормотал он.
- Что-что?
- Я говорю, мой храп не дал бы тебе уснуть.
Она усмехнулась:
- Может быть.
Перед Келсо легли три ломтика ветчины, зажатые между двумя поджаренными кусками хлеба.
- Я тебе говорил...
- Ерунда. Каждый может утром поесть, если сделает усилие. - Она схватила его кофейную кружку, вылила остатки в раковину и заменила их пенистым горячим кофе. Пепельница у его локтя, с вечера полная окурков, была вычищена, содержимое вытряхнуто в мусорное ведро.
- Спасибо, мамочка, - сказал Келсо, когда девушка обернулась.
- Если ты храпишь, как свинья, это не значит, что и жить нужно так же. Как бутерброд?
Чтобы ответить, он попытался проглотить, но не смог полностью освободить горло.
- Это хрюканье означает, что ничего? - спросила она.
Он кивнул и протолкнул остатки с помощью кофе, обжегшего губы.
- Как ты умудрилась не выйти замуж? - наконец удалось выговорить ему. Прошлым вечером он обратил внимание на средний палец ее левой руки.
- Откуда ты знаешь? Отсутствие кольца может входить в мою легенду. Я твоя девушка.
- А что, замужем?
Она покачала головой и присела за стол. Ее бутерброд был почти таких же размеров, что и его.
- А ты как умудрился?
Снова в его глазах мелькнула тревога, но тут же исчезла.
- Это заметно? - спросил он, и девушка ощутила его сознательное стремление расслабиться.
- Что? Что не женат? Да, это заметно. Но мне вкратце рассказали о тебе.
Келсо нахмурился.
- И что тебе еще рассказали?
- О, только в общих чертах биографию. Ты хороший агент.
- И больше ничего?
- А есть еще что-то?
Он уставился в свою кружку:
- Нет. Ничего важного.
Несколько мгновений Элли рассматривала его, вгрызшись в свой бутерброд, и, проглотив, сказала:
- Ладно, что у нас на сегодня?
Келсо сложил руки на столе:
- Ну, как я уже говорил вечером, пока я на нуле. Городишко тихий, дружелюбный, не заметно никакой криминальной активности.
- Милое местечко. Я прошлась утром за покупками. Кстати, все это за мой счет - как я сказала, наши суточные более реалистичны, чем ваши.
- Другой бы спорил. Так вот, река течет параллельно морскому берегу на протяжении миль семи, прежде чем повернуть. Расстояние от реки до моря - не более двухсот ярдов. Идеально, чтобы проводить лодки через канал и потом вглубь суши. Идеально для провоза контрабанды или чего угодно, если бы за каждой лодкой не следила береговая охрана. Все подозрительное немедленно досматривается.
- А разве нельзя разгружаться на пляже, а потом переносить груз к реке?
- Нельзя. Увидят. Даже ночью слишком рискованно.
- А кто плавает по реке?
- В основном прогулочные катера. Там, где река отворачивает от моря, бухтой пользуется пара рыбацких дрифтеров - они слишком велики, чтобы их вытаскивать на берег.
- А они разве не могут перевозить наркотики?
Келсо покачал головой:
- Навряд ли. Их досматривали, даже обыскивали. Все, что они возят это рыба. Вчера вечером произошло нечто необычное, впрочем, оно может ничего не значить.
- Необычное?
- Да, странное. Ничего особенного, просто маленький инцидент в местном пабе. - Келсо вкратце рассказал о встрече с молодым бородатым рыбаком и его спешном уходе при появлении человека в кожаной куртке. - Да, наверное, ничего особенного, но это единственный интересный случай, что я заметил с самого прибытия сюда.
- И как он выглядел, этот тип?
- Не похож на местных. Кажется, ему было бы приятнее пить в Грин-Гейте или в Бентал-Грине. Да - на правой руке у него не хватает мизинца.
Элли до ушей вгрызлась в свой бутерброд, ни кивнула, давая знак продолжать.
- Вот и все, больше ничего. Тревик вылетел из паба, а я подождал, не последует ли кто-нибудь за ним. Но этот тип остался. Продолжал пить.
Девушка задумалась, отложив свой завтрак, потом проговорила:
- Не густо для трехнедельной работы, а?
- Я докладывал об этом в моих еженедельных отчетах. Копаться в этом захолустье - не моя идея.
- Извини, я не собиралась критиковать.
Он достал сигарету и закурил. Потом, словно вспомнив, протянул пачку ей. Элли покачала головой.