Дальше рассказывать незачем; просто долгий, очень долгий подъем.
Где-то тут мы с Морроланом едва не прикончили друг друга [11].
Меня несколько беспокоило, что я не могу найти точного места.
Наконец я добрался до самой вершины, хлопнул в ладоши и открыл дверь, не дожидаясь ответа. Обитель Сетры не так уж и велика, сравнивая с самой горой; но она, вероятно, много обширнее, чем то, что я видел. А хозяйке, учитывая возраст, нужно немало места для хранения памятных сувениров.
Я прогулялся по коридорам, надеясь встретить ее, или ее слугу, или хоть кого-то. Но меня встретили лишь темный камень и бледное дерево, и еще странное эхо; такое впечатление, что на горе Дзур больше никто не живет.
Впечатление, однако, оказалось неверным — заглянув в один из гостевых покоев, что разбросаны там и сям, я наконец увидел Сетру. Она прихлебывала вино из высокого бокала и читала массивный фолиант, названия которого я не видел. Свободное черное одеяние, золотой (а может, медный) браслет на левой руке, сверкающее самоцветами колье высоко на груди и такой же самоцвет у правого бедра.
— Привет, Влад, — сказала она, не поднимая взгляда.
Я понял намек и встал на месте, как дурак; наконец она заложила книгу чем-то таким серебристым и кивнула мне.
— Я ждала тебя.
— Слух не сразу добрался до провинции. Милое у тебя платье, кстати. А цепь с настоящими сапфирами?
— Подарок от Некромантки. Садись. Такко сейчас принесет вино.
Я опустился в кресло неподалеку.
— А я его выпью. Отлично. План составлен.
Вежливая улыбка мелькнула и исчезла.
Появился Такко, с вином и гримасой. Вино выглядело менее угрожающе.
Красное, с богатым букетом ароматов; к нему бы еще доброго острого мясца, но и так недурственно. Я сделал глоток, кивнул и проговорил:
— Итак, что ты можешь мне сообщить?
— Я как раз хотела спросить об этом ТЕБЯ.
— Эй. Я же только что прибыл в город.
— Да. И успел найти адвоката, убедил Алиеру его принять — чем заслужил себе звание мастера-волшебника — и с тех пор шатаешься по Императорскому дворцу. Итак, что же ты можешь мне сообщить? — Сетра мило улыбнулась.
Я моргнул. Как же многое о ней я порой забываю… Потом сказал:
— Если ты хотела произвести на меня впечатление, тебе это удалось.
— Позволь уж мне такое маленькое удовольствие.
— Даже и в мыслях не имел отказывать тебе в подобном, — фыркнул я. — Ладно. Если коротко: императрица, похоже, арестовала Алиеру, чтобы отвлечь внимание от какой-то резни в деревушке, на которую все плевать хотели.
Странно то, что выбрала она именно Алиеру — я всегда полагал, что они подруги. Обвинение, сколько я понимаю, полнейшая дичь.
Сетра медленно кивнула.
— Не то чтобы императрица не знала, какими штудиями Алиера занимается много лет.
— Разумеется.
— Когда ты говорил с ее величеством, как себя вела Держава?
— То есть? Кружила у нее над головой, как же еще?
— Я имею в виду, какого она была цвета?
— Сперва зеленая. Потом — оранжевая, когда я ее разозлил. А под конец разговора стала голубой; императрица сказала, что должна чем-то заняться.
— Голубой какого оттенка?
— Оттенка?
— Она не казалась холодной, ледяной?
— Прости, я не так хорошо запоминаю цвета.
— Ладно, — сказала она.
— Объяснишь?
— Не могу. Просто пытаюсь узнать все, что могу. Хотела бы я быть там.
— Да. Что поднимает интересный вопрос, — кашлянул я, — почему тебя там не было?
— Прошу прощения?
— Я как раз об этом и хотел тебя спросить. Почему все это делаю я?
Она нахмурилась.
— Но никто тебя не заставляет…
— Я не о том. У Алиеры друзей… в общем, немало. И почти все они куда как более влиятельны, чем экс-джарег, выходец с Востока, находящийся в бегах. Что происходит?
Она отвела взгляд. Когда в покоях у Сетры становится тихо, очень тихо — можно расслышать мягкий непрерывный гул, похожий на легкий сквозняк в туннеле. Вроде как я и раньше его замечал или почти замечал.
Наконец она проговорила:
— Ты уже день или два общаешься с законниками. Что ты о них думаешь?