ЧЕЛОВЕКА МОЖНО ВСЕГДА СПАСТИ
Феликс Медведев
Журнал "Огонек", N9 31, 1988 год
В 1964 году судья Савельева вынесла приговор Иосифу Бродскому. Она осудила его как тунеядца. Он был всего лишь поэтом.
…Приехав в Нью-Йорк, я позвонил по телефону 92-90-481 и попросил Иосифа Бродского. Мне ответили, что его нет, он находится в трехстах милях от города и будет не скоро. Я был обескуражен. Мне очень хотелось встретиться с поэтом, много лет назад оказавшимся вдали от Родины. Поговорить с ним, посмотреть на него, — в конце концов, не каждый день видишь живого лауреата Нобелевской премии. Да к тому же русского.
И вдруг меня осенило: найти в Нью-Йорке машину (ну что стоит, думал я, в гигантском скопище моторов найти человека, который вызвался бы помочь советскому журналисту в банальной для суперавтомобильной Америки проблеме) и проехать те триста миль, которые отделяли Нью-Йорк от местечка Сутхэдли, где находился Бродский. Однако машину найти оказалось довольно сложным делом. Точнее, не машину, а человека, который потратил бы на поездку, и, собственно, во имя чего, целый день.
Помог мне Эдуард Нахамкин — имя это не пустой звук для американских и советских любителей живописи. Он уехал из Риги лет тринадцать тому назад и сумел разбогатеть, занимаясь продажей картин.
Машина была найдена, но, как назло, коварная погода испортила все планы. Дороги перекрыты, закрылись аэропорты. На третий день ожидания я не вытерпел и, не искушая дальше судьбу, созвонился с Иосифом Бродским.
Почему вы сейчас не в Нью-Йорке, а в Саутхэдли?
Я преподаю здесь историю русской и английской литературы. Я занимаюсь этим уже много лет.
Вы профессор?
Да.
А сколько у вас студентов?
По-разному, колледжи здесь небольшие. Иногда я читаю лекции двадцати студентам, иногда семидесяти.
Этим вы занимаетесь из-за финансовых проблем?
Финансовые проблемы отпали, мне нравится преподавать, читать лекции.
А что представляла собой ваша нобелевская лекция? (К моменту разговора текст лекции еще не был опубликован в советской печати.) Как происходило вручение Нобелевской премии?
О лекции в двух словах не скажешь. Если вы ее не читали, мои нью-йоркские друзья помогут вам приобрести полный ее текст. Премию мне вручали в Стокгольме, в городской ратуше. Я был одним из семи лауреатов в разных областях науки, искусства.
Я знал, что на торжественный акт приглашаются друзья. Были ли ваши друзья рядом в тот памятный день?
Друзья были. Но Евгений Рейн приехать не мог. К сожалению.
Вы довольны своей речью?
Как сказать? Вроде бы да.
Для вас получение премии было неожиданностью?
О ней говорили в связи с моим именем несколько лет. Хотя для меня она все равно неожиданность.
Сколько книг у вас вышло на сегодня?
Семь. С 1965 года.
Каковы тиражи ваших книг?
Представляю их только приблизительно. От десяти до двадцати тысяч каждая.
Вы довольны?
Не знаю.
А как вы относитесь к книгам о себе, их ведь тоже опубликовано не менее семи.
Отношусь к ним несерьезно.
Вы пишете по-русски или по-английски?
Стихи по-русски, прозу по-английски.
Вы следите за развитием современной советской поэзии?
К сожалению, я не вижу ее целиком, я все-таки от нее отрезан. По-видимому, в ней участвует много лиц и картина обширна. Могу лишь назвать имена Кушнера, Рейна, Елены Шварц, кого-то еще… Величанского, Еремина, Кривулина… Но эти имена вам, наверное, почти ни о чем не говорят?
А как развивается русская эмигрантская поэзия? Есть интересные имена?
Я назвал бы Кублановского, Лосева, Горбачевскую.
Вы встречаетесь со своими друзьями из России?
Виделся с Кушнером, Битовым…
Вы, конечно, знаете о первой публикации ваших стихов в журнале "Новый мир"?