Выбрать главу

До революции большевики выступали против царской политики русификации населения. К концу 1930-х гг. русскому языку вернули статус ведущего языка образования, вооруженных сил и государства; русская музыка, литература и фольклор стали основой недавно сложившихся советских культурных традиций75. Среди множества причин этого «русского поворота» в сталинской национальной политике было то, что в условиях надвигающейся войны было необходимо как-то сплотить около сотни разных народов, составлявших СССР. Обращение к патриотическим чувствам также рассматривались как полезное средство политической мобилизации народных масс на строительство социалистического государства. Сталин особенно хорошо осознавал огромную притягательность популистских исторических концепций, связывавших стремления России в прошлом с тем, за что боролось советское государство в настоящее время. Как сказал Сталин в своем тосте во время торжественного ужина на даче Ворошилова в ноябре 1937 г., русские цари сделали много плохого. Они грабили и порабощали народ. Они вели войны и захватывали территории в интересах помещиков. Но они сделали одно хорошее дело: сколотили огромное государство… Мы получили в наследство это государство. И впервые мы, большевики, сплотили и укрепили это государство, как единое, неделимое государство, не в интересах помещиков и капиталистов, а в пользу трудящихся, всех великих народов, составляющих это государство76.

Слова Сталина о том, что советское государство является наследником России в деле строительства державы, которая могла бы защитить свои народы, была явно полезной в беспокойной обстановке иностранной угрозы, международного кризиса и надвигавшейся войны. В 1941 г., когда война началась, Сталину удалось мобилизовать Советский Союз, и в первую очередь его русское население, на патриотическую войну, целью которой было защитить Родину от последнего из длинной череды иностранных захватчиков. Как Сталин сказал Гарриману в сентябре 1941 г., «мы знаем, народ не хочет сражаться за мировую революцию; не будет он сражаться и за советскую власть… Может быть, будет сражаться за Россию»77. В такой нелегкой войне, как советско-германская война, способность Сталина использовать в своих целях национально-патриотические чувства и приверженность советскому строю сыграла критическую роль. В то же время предпринимались напряженные усилия по распространению идеи чисто советского патриотизма, объединяющего все нации и народы СССР. Российский национализм и советский патриотизм дополнялись представлениями об общеславянской солидарности и самосознании и попытками Сталина создать альянс славянских стран для отражения германской угрозы в будущем78.

Новое патриотическое самосознание СССР в эпоху Сталина сыграло большую роль и в послевоенных событиях. Одержав великую победу, Сталин ожидал заслуженной награды в виде расширения советского влияния. Под этим подразумевалось достижение таких традиционных целей царистской международной политики, как контроль над средиземноморскими проливами и доступ океанского флота к тепловодным портам. Однако Великобритания и США – союзники Сталина по коалиции, разгромившей Гитлера, – не оправдали его ожиданий. Они видели в экспансии СССР в области Черного моря, Средиземного моря и Тихого океана угрозу собственным стратегическим и политическим интересам. В декабре 1945 г. Сталин пожаловался Эрнесту Бевину, министру иностранных дел Великобритании, что «как он видит ситуацию, у Великобритании в ее сфере интересов есть Индия и владения в Индийском океане; у США есть Китай и Япония, а у Советского Союза нет ничего»79.