Выбрать главу

Как рассказывал потом сам Джилас, чем больше он критиковал советскую систему, тем больше понимал, что ее недостатки присущи и югославскому социализму. Это открытие, вспоминал он, неприятно поразило его.

В июне 1953 года состоялся очередной Пленум ЦК СКЮ. Как рассказывал Джилас, ему не понравилось, что он проходил на острове Бриони — в резиденции Тито, а также, что на Пленуме было заявлено — идея об отмирании партии в настоящее время неактуальна, поскольку это — дело далекого будущего. Подобные заявления он расценил как «остановку процесса демократизации в Югославии».

В октябре 1953 года Джилас тоже был на улицах Белграда — он выступал перед демонстрантами во время триестского кризиса. После выступления демонстранты несли его на руках. Именно в эти дни, на пике популярности Джиласа, в газете «Борба» появилась и первая из его статей, которые, в итоге, и привели к скандалу.

Вскоре статьи Джиласа, в которых он рассуждал о самых острых для Югославии проблемах, стали появляться регулярно. «Сегодня ни одна партия или группа, ни одни класс не может претендовать на роль единственного выразителя объективных интересов общества, не может присваивать себе исключительное право „управлять“ развитием производительных сил», — писал он[474]. Джилас предлагал упразднить касту профессиональных политических работников, считал, что «главная задача социалистической, как и любой другой демократии, состоит в том, чтобы обеспечить свободное выражение идей и чтобы никто не подвергался преследованиям из-за своих взглядов»[475].

Статьи вызвали огромный интерес в югославском обществе. Никто не сомневался, что Джилас выражает официальную позицию, иначе как они могли быть напечатаны в главной югославской газете?

Тито ни разу не высказался по поводу этих статей. Однажды Джилас не выдержал и прямо спросил его, что он о них думает. Тито сказал, что статьи неплохие, но посоветовал больше внимания уделять проблемам молодежи и борьбе против буржуазии.

29 ноября 1953 года в Яйце отмечалось 10-летие создания АВНОЮ и присвоения Тито звания маршала. Тито, Джилас, Кардель и Ранкович вместе сфотографировались в городской крепости. Эта фотография югославской «большой четверки» станет последней.

Вскоре статьи Джиласа начали вызывать недоуменные вопросы. Писатель Мирослав Крлежа спросил его, показывает ли он статьи перед публикацией Тито. «Нет, — ответил Джилас, — ведь это не официальная позиция, а только мои личные размышления». — «Хорошо, если бы ты это все-таки делал», — возразил Крлежа. Более откровенно высказался председатель Народной скупщины Сербии Петар Стамболич. «Когда читаешь твои статьи, — сказал он Джиласу, — создается впечатление, что лучше всего просто послать все к черту».

Джилас писал теперь не о теоретических проблемах, а о повседневных вещах, которые очень хорошо были знакомы всем югославским гражданам. О том, что большинство партсобраний — напрасная трата времени. О том, что коммунисты оторвались от масс и уже не могут жить без разнообразных привилегий. Его взгляды стали казаться опасными даже его друзьям. «Надеюсь, мне никогда не придется терзаться философскими размышлениями, но позволь все-таки сказать тебе: то, что ты пишешь, идет во вред партии», — сказал ему как-то Ранкович. А Кардель так обозначил их разногласия: «Ты против партии, а я нет… Ты хочешь разрушить всю систему»[476].

Тогда же стали ходить слухи, что «Старый жутко зол» на Джиласа из-за его статей. Однако в поступках Тито это еще никак не проявлялось. Более того, 25 декабря Джиласа избрали председателем Союзной Народной скупщины.

В январе 1954-го в журнале «Нова мисао» («Новая мысль») было напечатано эссе Джиласа «Анатомия одной морали». Теперь он довольно зло высмеивал нравы и личную жизнь представителей партийной элиты. 7 января в «Борбе» появилась последняя статья Джиласа — «Революция». А через три дня та же газета изумила всю страну заявлением Исполнительного комитета ЦК СКЮ о том, что взгляды Джиласа, изложенные в его статьях, противоречат мнению остальных членов Исполкома. Сообщалось также, что публикация статей Джиласа прекращается и что вопрос о них будет обсуждаться на Пленуме ЦК СКЮ 16 января[477]. Джилас написал письмо Тито. Через два дня его пригласили в Белый дворец.

Вместе с Тито Джиласа ждали Кардель и Ранкович. Когда Джилас сказал, что уже не может спать по ночам, Тито, попросив принести ему кофе, заметил, что «другие тоже не спят». Разговор получился резким, но отнюдь не враждебным. Джилас попытался объяснить, что видит свою задачу в дальнейшем развитии социализма, на что Тито возразил, что его позиция может дать повод критиканам для нападок на Югославию. «Твой случай, — сказал он, — наделает в мире не меньше шуму, чем наш конфликт с Информбюро».

вернуться

474

Борба. 20.12.1953.

вернуться

475

Борба. 22.12.1953.

вернуться

476

Husić D. Princ Politbiroa. Beograd, 1988.S.141–146.

вернуться

477

Борба. 10.01.1954.