Но проект Программы СКЮ резко выделялся на фоне других сухих и догматических коммунистических документов своим главным посылом: «Ничего из того, что уже создано, не может быть для нас настолько свято, что его нельзя заменить тем, что еще прогрессивнее, еще свободнее и еще человечнее». От Программы явно веяло «социализмом с человеческим лицом», о котором в полный голос заговорят только десять лет спустя.
Югославы заранее послали в Москву этот документ для ознакомления, хотя могли этого и не делать. В ответ они «получили по полной программе» — проект подвергся критике со стороны не только КПСС, но и других «коммунистических и рабочих партий». VII съезду СКЮ была устроена настоящая обструкция. 5 апреля 1958 года Тито получил письмо от ЦК КПСС за подписью Хрущева, в котором сообщалось, что делегация КПСС не будет присутствовать на съезде из-за несогласия с проектом Программы СКЮ. Вскоре залп по Программе дал главный советский теоретический журнал «Коммунист».
Почти все компартии соцстран решили не присылать свои делегации на съезд, а, по примеру КПСС, ограничились «наблюдателями». Приглашения были посланы также социалистам и социал-демократам, однако крупные партии отказались прислать свои делегации в знак протеста против поддержки Тито советской интервенции в Венгрию и ареста Джиласа. Таким образом, съезд начал работу в ситуации «полубойкота».
VII съезд СКЮ проходил в Любляне 22–26 апреля 1958 года. В нем принимали участие 1795 делегатов, которые представляли 775 тысяч членов СКЮ. С отчетным докладом от имени ЦК выступил Тито. Он сказал, что, к сожалению, «весьма ответственные руководители» соседних стран «не извлекают уроков из прошлого, а снова начинают точить старое и ржавое оружие Коминформа»[558].
Выступления Карделя и Ранковича были гораздо более резкими. Разразился даже скандал — «наблюдатели» начали покидать зал заседаний. На съезде остался лишь польский представитель, да и тот потом оправдывался, что в этот момент он как раз заснул[559].
Новая Программа СКЮ на съезде была принята, и это стало поводом для еще большего давления на Югославию с Востока.
Югославскому съезду придавалось столь важное значение, что Президиум ЦК КПСС поручил Хрущеву выступить на Пленуме ЦК с информацией об отношениях с Югославией и сущности «югославского ревизионизма»[560]. «Товарищеская критика» СКЮ и Югославии развернулась на всю катушку. Хрущев назвал Югославию «троянским конем, с помощью которого западные империалисты хотят разрушить социалистический лагерь». Тито ответил ему в своем едком стиле. «Товарищ Хрущев, — сказал он, — часто повторяет, что социализм нельзя построить с американским зерном. Я думаю, что это может сделать каждый, кто знает, как его строить, а кто не знает… тот не построит его даже с собственным зерном»[561].
Был отменен готовящийся визит в Югославию председателя Президиума Верховного Совета СССР Ворошилова. На Белград снова попытались оказать экономическое давление. В каком-то смысле повторялась ситуация 1948 года.
Но теперь положение Тито было совсем не таким, как десять лет назад. Запад помогал ему деньгами и товарами — лишь бы он не перешел окончательно в «социалистический лагерь». Новые проблемы в отношениях между Белградом и Москвой вызвали в США и Западной Европе прилив энтузиазма. Там подумали, что Тито снова «качнулся» в сторону Запада, и решили подкрепить эти колебания материально. Как только стало известно о резком сокращении советской экономической помощи, на Югославию буквально тут же полился «дождь» американских, английских и французских кредитов. Только в 1959 году Югославия получила 170 миллионов долларов.
Западная помощь Югославии действовала на Хрущева как красная тряпка на быка. Но, по его словам, суть разногласий с югославами состояла в том, что «югославские ревизионисты отрицают необходимость международной классовой солидарности, отходят от позиций рабочего класса» и заявляют, что в мире существуют два блока, два военных лагеря, а они сами находятся «вне блоков». «Лидеры Союза коммунистов Югославии, — говорил он, — очень обижаются, когда мы говорим им, что они сидят на двух стульях. Они уверяют, что сидят на своем, югославском стуле. Но почему-то этот югославский стул очень поддерживается американскими монополиями! И именно поэтому от „внеблоковой“ позиции… основательно попахивает духом американских монополий, которые подкармливают „югославский социализм“». Политика югославских руководителей, заявлял он, «может привести к потере социалистических завоеваний югославского народа»[562].
559
560