— Это среди какого народа ходят разговоры? — спросил Рудаков. — Рыночные спекулянты, по-твоему, народ?
Мать сердито посмотрела на него. Кузьма ел молча, не поднимая головы.
Когда мать ушла, ребята переглянулись.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Игорь. Кузьма пожал плечами.
— Я пойду, пожалуй, мне надо к хозяйке показаться, а то она поселит кого-нибудь в мою каморку.
— Пойдем вместе, — предложил Рудаков, — а потом на пляж.
— Ты извини меня, — Кузьма замялся, — но хозяйка у меня очень строгая и не любит, когда кто-нибудь ко мне приходит. Она прямо так и сказала: «Сдаю комнату одному, и живи один. И чтоб никаких сборищ не было». Она в прошлом году студентам сдавала…
Рудаков молчал и смотрел в сторону.
— Ты что, обиделся? — спросил Кузьма.
— Ничего. На пляж-то придешь?
Глава третья
Ровно месяц тому назад в кабинете начальника отдела краевого уголовного розыска полковника Филиппа Степановича Меньшикова раздался телефонный звонок. Меньшиков поднял трубку. Докладывал капитан Монастырев из районного отделения:
— Тридцатого мая на спасательной станции ДОСААФ была обнаружена пропажа легководолазного комплекта: скафандр, акваланг, кое-что из запасных частей к аквалангу. Расследование проводила милиция. Результатов никаких. Не удалось выяснить даже точное время кражи. Случай на станции беспрецедентный, и поэтому хватились, вероятно, слишком поздно. Неделю спустя, в ночь с шестого на седьмое июня, из городского порта был уведен катер спасательной службы. Его нашли пограничники в пяти километрах от берега. Хорошо, что это случилось во время дежурства машиниста Курбацкого. Они работают посменно, а Курбацкий имеет привычку отключать зажигание, прежде чем уйдет с катера. Причем делает он это в таком месте, что догадаться практически невозможно. У него там своя система. Преступник, вероятно, не знал об этом. Судно было выведено из акватории порта на весле, которое мы обнаружили на катере. Это произошло примерно в два-три часа ночи. Дежурный матрос заметил пропажу в половине пятого. Совершенно случайно вопреки станционным традициям он не спал в это время. Дальше он позвонил на погранзаставу, и через полчаса катер был найден пустым в пяти километрах от берега. Преступник так и не смог завести мотора. Ему пришлось покинуть катер, пока его не отнесло от берега на такое расстояние, что вряд ли бы он сумел вплавь вернуться назад. Расследование опять ничего не дало. В ту ночь на станции дежурил матрос-спасатель Рудаков. Он ничего подозрительного не заметил. Если б он был соучастником преступления, то наверняка не стал бы сам поднимать тревогу. Тем более что дежурный матрос не несет никакой ответственности за суда, находящиеся на акватории порта. За сохранностью всех имеющихся там плавсредств смотрит пограничный пост. И к тому же, по признанию самого Рудакова, он знал, в каком месте отключена система зажигания, так как сам неоднократно в отсутствие Курбацкого катал на катере девочек… Преступник не оставил никаких следов. Якорный конец был перерезан, очевидно, острым ножом с двух или трех ударов.
— И что же вы предприняли?
— Мы провели обследование катера, расспросили вахтенных с рыбацких сейнеров, стоявших в ту ночь в порту. Их там было три: «Ольгинка», «Смелый» и «Нина». Вахтенные ничего не видели, вероятно, оттого что спали. Совершенно никаких следов. Никто ничего не видел, не слышал, не знает. Просто удивительно.
— Ваши выводы? — спросил Меньшиков.
— Надо предупредить пограничников. Акваланги ладно — можно продать, а вот катер… Это не простая кража…
— Что собираетесь делать дальше?
— Думаю, расследование нужно начинать со станции. Но тут одно затруднение. Вы знаете, что городок у нас маленький, все живем как на ладони. А начинать следствие официально, на виду у всего города, не хотелось бы. Ведь если преступник вовсе не имеет к станции никакого отношения, то подобные действия его могут спугнуть. Поэтому я хочу попросить у вас людей. Неизвестному в нашем городе человеку будет легче работать.
— Хорошо, человека пришлю. Вы его, наверное, знаете. Лейтенант Лялин, Кузьма. И сам, наверное, приеду. Что-то не нравятся мне ваши происшествия…
Когда Кузьма рассказал о событиях минувшего дня и ночи, Меньшиков придвинул к себе телефон и набрал номер.