– Боишься? – спросил тенор. Непонятно у кого, возможно, у всех разом.
– А сам-то? – саркастически заметил визгливый.
– Боюсь, – честно признался тенор.
– Так не втыкай, – посоветовал дребезжащий динамик. Теперь старик говорил совершенно спокойно, чувствовалось, что сделать то, что они собирались, ему тоже хотелось.
– Воткни ты, – предложил тенор.
– А порошок?
– Хорошо, – согласился тенор и шумно потянул носом.
– Во-о-от! – прокряхтел дребезжащий динамик. – Совсем другое дело.
Его рука опустилась и воткнула что-то маленькое в железный ящик, лежащий перед ним. Включился какой-то прибор, на небольшом экранчике допотопного коммуникатора высветились не очень-то понятные цифры.
Они бежали так, словно за ними гнался голодный тигр. Хотя, наверное, еще быстрее. Никто не препирался, все были согласны – надо бежать.
– Ты что такое сотворил-то? – задыхаясь, спросил обладатель баса.
– Не знает он! – крикнул визгливый.
Старик промолчал, наверное, ему было трудно говорить на бегу. А тенор ответил коротко:
– Чудо.
Глава 1
Ярко-зеленый лист какой-то тропической дряни вздрогнул, изогнулся горбом и резко, словно рычаг катапульты, вернулся на исходную позицию. На землю с глухим стуком упала крупная прозрачная капля. Дождь. Упала одна капля – жди потопа. Здесь это правило.
Окоёмов вздохнул и поднялся, опираясь на приклад автомата. Лучше укрыться под тентом, который они натянули между деревьями, иначе вымокнешь. Здесь не дожди, здесь какие-то небесные водопады. Хотя и от тента толку немного. Окоёмову казалось, что за последнюю неделю он вымок не то что до нитки – до самых костей.
Прохладная капля стрелой вонзилась между лопаток, вероломно проникнув за оттопырившийся на секунду воротник. Второй выстрел – в глаз. Теперь макушка, ухо... Все, небесный снайпер заканчивает тонкую работу, спустя секунду-другую в бой вступит небесная артиллерия. Вот он, тент, всего десять шагов.
А, черт! Везде листья, везде корни. Первые норовят съездить по физиономии, вторые – выскакивают из-под земли в самый неподходящий момент. Вот как сейчас. Еще и колено ушиб.
Все, не успел.
С неба, активно барабаня по листьям верхнего яруса джунглей, на грешную землю рухнул поток. Прорвало.
Одежда промокла мгновенно, словно в бассейн попал. Собственно, она и не была сухой – здесь ничего не высыхало, а только переходило из состояния «совершенно мокрое» в «противно сырое». И постоянно стояла жара. Душная, влажная печка с сорокаградусным нагревом. Если бы не шел дождь, одежда все равно была бы мокрой, только изнутри. Но амбре забродившего пота – обычный спутник всех военных операций – особенно не беспокоило: благодаря проливным дождям, срывающимся с неба с систематичностью городского автобуса, «принимали душ» регулярно.
– Давай, четырнадцатый, тут еще местечко осталось, – из-под крыши шалаша, размытая за плотным потоком водяных струй, довольно ухмылялась черная физиономия восьмого. – Ты, четырнадцатый, как я погляжу, любишь водичку с неба.
Из-за спины восьмого послышался приглушенный смех остальных бойцов.
– Да пошел ты, – беззлобно ответил Окоёмов, хватаясь за протянутую черную руку. – Ничего ты не понимаешь в гигиене. К тебе форма, поди, приросла уже.
Внутри небольшого укрытия было влажно и душно. От камуфляжа бойцов к потолку, с которого активно капала конденсирующаяся влага, поднимался пар.
– Здесь у вас душ не хуже, чем снаружи, – усмехнулся Окоёмов, показав глазами на срывающиеся с потолка капли.
– Здесь у нас лучше, чем снаружи. Вода дистиллированная. Вторичная переработка – бережем, мать ее, природу!
Бойцы сидели, опершись спинами на прогибающиеся покатые стены. Оружие каждый держал при себе – неизвестно, когда оно может понадобиться. Да и не доверяли бойцы друг другу, что уж там греха таить.
Автоматы – индийские «Патанги-28МА», безбожно устаревшие, но в отличном состоянии – им выдали еще в Мемьо, куда привезли уже укомплектованную бригаду из Мандалая. Все восемнадцать бойцов были наемниками. Люди из разных стран, разных национальностей, принадлежащие к разным Традициям. Здесь всем наплевать, откуда ты родом и с помощью каких причиндалов предпочитаешь общаться с богами. Здесь все собрались, чтобы заработать на жизнь, если возможность пожить еще представится. Здесь всех собрали, чтобы помочь условному союзнику нанести урон условному противнику. Только никто не знал – кто союзник, а кто противник. Будь он хоть тысячу раз условным.