— Прости, что все испортила, — сказала с искренним сожалением, чувствуя, как подступает комок к горлу. — Друг мой, — прошептала едва уловимо для слуха, надеясь быть услышанной. Что и случилось. Чернокрылый поднял взор, в котором застыло недоумение, руки тут же ослабли и обессиленно опали плетями, выпуская на волю пленницу.
Я снова стала виновной, но теперь в доставленной нестерпимой боли, которую так же приняла как свою. Чем оправдать невольную жестокость и смягчить ситуацию? Следует убедить его в том, что мое сердце…
А что мое сердце? Оно провалилось в бездонную яму, потеряв ощущение реальности. Разум пытался разрушить тонкую еще неукрепившуюся связь. Так, больно! Невозможно! Но… Необходимо.
— Скажи хоть… — осеклась и умолкла, повинуясь его красноречивому жесту.
Он отступил на несколько шагов и отвернулся.
— Выслушай, прошу, — самопроизвольно потянулась к крыльям и погладила черное оперенье. Не дождавшись какого-либо ответа, продолжила. — Мне всего лишь семнадцать лет. Хм! — задумалась. — Если честно и сама умудрилась об этом забыть. Испытания, свалившиеся как снег на голову, сделали меня намного старше. Чувствую себя взрослой теткой, но… — хмыкнула. — Мне все же семнадцать. Что я, вообще, могу знать о любви? У меня даже парня никогда не было, — всплеснула руками. — И в один прекрасный момент в судьбе происходят изменения. На горизонте появляется Роб, который безумно нравится мне. И ты… — дальше решила промолчать, дабы не усугублять возникшее напряжение. Отчего-то именно сейчас мне представилась удивленная мина на лице Анж. И всплыла фраза очень даже в стиле закадычной подружки: "При жизни не имела ухажера, а валяясь в коме, целых двух заполучила."
— Ты ему не нужна, — уверенно заявил Мстислав, по-прежнему стоя ко мне спиной.
— Возможно, — тяжко вздохнула, вспомнив недавний инцидент, произошедший в спальне Роба. Обнаженная красотка в его постели, подтверждала слова Мстислава в полной мере. Но… — Сердцу не прикажешь, — произнесла поникшим голосом.
— Да неужели? — скептически заявил ловчий и совершил резкий разворот, подхватил меня подмышки, сделал несколько махов крыльями, переместил к стене, не слабо так припечатав к прохладной поверхности. От неожиданного поступательного движения, закончившегося столкновением, из груди вырвался невольный вскрик.
Если честно, он меня немного напугал совершенным поступком, необузданным нравом и непредсказуемостью, но все же не лишил веры в его надежность. Хотя жгучие омуты, вперившиеся в меня мутным, но в то же время решительным взглядом, внушали какой-то животный трепет. Словно я превратилась в жертву, находящуюся под прицелом опасного хищника.
— Ты делаешь мне больно, — прошептала, теряя способность говорить громко.
Он тут же отпустил, но не освободил полностью, впечатав широкие ладони в вертикальную плоскость по обе стороны от моего дрожащего тела.
— Я не отдам тебя ему! — прорычал брюнет, отстранив одну кисть от опоры, затем сжал ее в кулак и ударил по стене с такой силой, что гладкая структура раскрошилась и осыпалась водопадом белого песка.
От испуга и неожиданности зажмурилась и задержала воздух в легких.
— Извини, — его интонация тут же стала нежной и достаточно спокойной. Видимо, выброс негатива, заложенный в удар, избавил от накопившейся ярости. — Лиза, душа моя. Подумай. Ведь ты его совсем не знаешь, как и он тебя. Так, с чего взяла, что именно этот смертный твоя судьба? — выдержал паузу. — Посмотри на меня, — его дыхание обдало лицо приятным теплом.
Медленно с опаской приоткрыла веки, из прищура заглянула в черные глаза, которые искрились нежностью, завораживая, заключая в плен. И сразу пришло понимание, что если прямо сейчас не разрушу образовавшуюся связь, дальше будет только хуже.
— Я не люблю тебя, — выдавила с большим трудом. — Ты мое наваждение, дурман, но не более того, так диктует сердце, — шумно сглотнула, пытаясь избавиться от вставшего поперек горла комка.
— Хм! — горько усмехнулся тот. — И что же оно скажет тебе теперь? — черноглазый одним молниеносным рывком приблизился вплотную. Горячая ладонь прошлась по спине, привлекая меня ближе, другая легла на затылок, для того чтобы предотвратить возможное сопротивление. Подернутые страстью глаза смотрели завораживающе, проникая в потаенные глубины души. Слегка приоткрытый рот, высвобождающий изнутри неровные рваные вздохи, угрожающе приближался, пока не обжег мои губы поцелуем.
"Этого не должно быть!": лихорадочно забилась мысль в моем мозгу.