— О могущественный повелитель! В наших местах появился человек с красивым лицом и приятным обхождением, по всему видано, высокого рождения.
— Приведите этого человека ко мне, — повелел шах пери.
Отправились слуги шаха к Хатему и передали ему шахский приказ. Когда Хатем предстал пред шахские очи, шах пери взглянул на сияние, подобно солнечным лучам обрамлявшее его прекрасное лицо, и ласково спросил:
— О рожденный человеком, кто ты такой и откуда пришел?
— О могущественный шах пери! — отвечал Хатем. — Зовут меня Хатем. Я — шахзаде Йемена.
Тогда шах сказал:
— О достославный! Добро пожаловать. Мир и свет несешь ты нам.
И он повелел слугам принести всяких яств и фруктов. И слуги принесли то, что повелел шах, и поставили перед Хатемом. И Хатем вкусил от тех прекрасных яств, а потом сотворил благодарственную молитву. Тут шах пери повел такую речь:
— О Хатем, есть у меня дочь, достигшая брачного возраста. Не желаешь ли ты взять ее в жены и остаться жить в нашем краю?
Задумался Хатем, услышав такие речи.
— О чем задумался, о Хатем? — спросил шах. — Умерь печаль свою.
— О высокочтимый шах, — молвил Хатем, — вы — пери, а я — человек. Можем ли мы жить вместе?
— В вожделении пери подобны людям. Не гнушайся моего предложения. Дочь моя прекрасна ликом и ласкова душой — вряд ли ты сыщешь более достойную жену.
И шах повелел слугам привести дочь. По прошествии недолгого времени явилась девушка, стан коей был строен, словно тополь, и гибок, словно зеленая ветвь; лицо, подобное луне, излучало сияние, затмевающее солнце. И всякий, устремивший на нее свой взор, лишался сил и покоя.
Взглянул на нее Хатем, и сердце его затрепетало, словно птица.
— О шах! Нищий неровня господину.
— Будет тебе лукавить, Хатем! И поступь твоя, и лицо, и осанка являют твое высокое рождение.
Хатем задумчиво молвил:
И в сердце своем помыслил: «Вот беда. Меня привели сюда мучения шахзаде Мунира, и он с нетерпением ждет моего возвращения». И еще он подумал: «Уж коли есть на то воля Аллаха — придется ей покориться».
Узрев нерешительность Хатема, шах пери разгневался:
— Неблагодарный! Если ты не желаешь мне повиноваться, я велю держать тебя закованным в цепи до наступления Судного дня. Эй, слуги, — крикнул он, — заключите этого человека в колодки и посадите в ущелье на цепь!
Пери немедля схватили Хатема и улетели. Они принесли его в ущелье, руки его сковали цепями, ноги забили в колодки, а вход в ущелье завалили огромным камнем. По прошествии недели, когда Хатема стали одолевать голод и жажда, послал к нему шах визиря и нескольких пери.
— О несравненный Хатем, — молвили они, — не разумнее ли тебе принять предложение нашего шаха? Твоя строптивость может стоить тебе жизни.
Хатем не проронил ни слова. Тогда посланцы вернулись во дворец и доложили шаху, что, мол, толку они не добились никакого.
— Ну что ж, — отвечал шах. — Коли ему жизнь не дорога, пусть медлит.
По прошествии еще одной недели явились стражники, охранявшие Хатема, и сказали шаху, что тот вот-вот отдаст душу Аллаху.
— Ступайте и приведите этого человека ко мне! — приказал шах.
Когда Хатем предстал пред шахские очи, шах пери увидел, что он и вправду подобен скелету.
— Долго ли станешь ты противиться моей воле? — спросил шах.
Хатем не знал, что ответить, лишь склонил на грудь голову.
— Эй, слуги, — повелел шах, — принесите какой-нибудь еды.
Слуги не мешкая поставили перед Хатемом разные кушанья, и Хатем их отведал и утолил мучивший его голод. После смело взглянул на шаха и молвил:
— О господин мой, владыка вселенной! Милость твоя поистине безмерна, только совесть повелевает мне следовать своим путем.
Услышав эти слова, шах разгневался пуще прежнего и повелел слугам схватить Хатема и отнести в ущелье. Снова заковали Хатема в цепи и колодки и, не дав ему опамятоваться, унесли прочь.
Оставшись наедине, Хатем вспомнил такие стихи: