После того как все наелись и со стола убрали грязную посуду, принесли кипящий самовар, который щипел, и брызгался кипятком, а синий дымок, поднимающийся над ним, смешивался с горячим паром и исчезал в вечернем воздухе. Вместе с самоваром принесли большую чащу со сладостями и поднос с красивыми хрустальными стаканами, а разговоры из абстрактных плавно перетекли в более насущные. Начали задавать друг другу вопросы о житье-бытье, кто чем живет, где работает и так далее в таком роде. Товарищ дяди Маиса, как оказалось, работает «там» и дядя Маис показал толстым волосатым пальцем на листовое железо на крыше навеса, под которым они сидели. А когда очередь дошла до Самира, которому к тому времени исполнилось двадцать лет, отец рассказал, что сын пока нигде не работает, а получить какое-либо высшее или иное профессиональное образование так и не удосужился. Тогда товарищ дяди Маиса предложил помочь устроить его на работу в местное отделение полиции, если он хочет, конечно. Отец ответил, что он, то бишь сын, хочет. Самир же решил, что, скорее всего, этот дядька просто хочет похвастаться имеющимися у него возможностями и связями.
Однако дядька слово свое сдержал и помог устроиться на работу в местную полицию. Отцу Самира, в свою очередь, оставалось собрать все необходимые для этого бумаги. Затем он продал свою черную «Ниву» и приложил вырученные пять тысяч манатов к тем бумагам и передал человеку, которому товарищ дяди Маиса эту миссию и поручил. Для начала Самиру предстояло отучиться несколько месяцев в школе полиции, находящейся в столице, затем его уже оформили на службу в Хылабадское отделение.
И вот уже два года как Самир был патрульным полицейским в патрульной службе местной полиции. С первых дней как Самир, поступил на службу, его дали в напарники дяде Мустафе, которого многие молодые полицейские называли ветеран. Дядя Мустафа был старшим сержантом полиции. Как уже было сказано выше, представить его где-либо вне полиции было очень трудно, это был типичный полицейский: усатый мужик лет сорока пяти, с очень серьезными красными глазами и гладко выбритыми щеками. Мустафа был непросто напарником, а настоящим кладезем советов, наставником. Молодому полицейскому было чему поучиться у ветерана. Мустафа наставлял его постоянно: как поступать, что говорить и когда молчать. Из всего перечисленного в полиции последнее было важнее всего.
***
И вот сейчас они медленно ехали на старенькой «шестерке» дяди Мустафы с затемненными стеклами в направлении выезда из городка, в том месте, где рядом с городком проходила автострада, ведущая к южной границе страны. На «шестерке» Мустафа ездил в целях маскировки. Если ехать на патрульной машине, то ее было видно издалека, и их «клиенты» могли заметить приближение полиции. «Клиентами» в основном были разного рода мелкие жулики, пьяницы, наркоманы и некоторые другие граждане, оказавшиеся в нелегких отношениях с законом. Взгляд таких граждан, как известно, очень быстро замечал приближение машины с проблесковыми маячками и прочей атрибутикой, бросающейся в глаза. Поэтому часто, особенно если не находился в смене, Мустафа катался на своей старой белой «шестёрке».
Выехав на автостраду, примерно в километре от основного въезда в город, они заметили фуру, стоявшую на обочине. Фуры проезжали тут постоянно, они ездили в сторону границы с Ираном и обратно, и были самой обычной частью пейзажа здешних мест. Однако они почти никогда не останавливались в том месте, где стояла эта. Именно этим обстоятельством эта фура привлекла внимание полицейских. Проезжая мимо нее, они увидели, что на машине иранские государственные номера.
Самир предложил остановиться и поинтересоваться причиной остановки в этом месте. Но хитрый ветеран Мустафа сказал:
– Не торопись, у меня есть небольшая идея по поводу этого иранца.
Они проехали мимо фуры, не останавливаясь. Мустафа полез рукой в карман брюк и достал старенький облезлый мобильный телефон, недолго в нем порылся, терпеливо нажимая на стертые кнопки, при этом телефон издавал характерные звуки, как бы подтверждая действия своего владельца. Держа руль одной левой рукой, Мустафа приложил правой телефон уху и стал ждать. Вдруг он улыбнулся и заговорил:
– Как дела, Сара?.. Спасибо, мое сердце! Слышать твой голос для меня всегда удовольствие. Есть время? Появилось дело к тебе… Я скоро заеду в чайную на «площади», расскажу при встрече, – полицейский закончил разговор, нажал на красную кнопку и положил телефон обратно в карман.