– Где?.. – не понял зверолюд.
– Известный вам как Владыка грома, любит рисовать. Рядом с нами одна из его картинных галерей, посвященная жившим в вашем мире существам, – лисёнок указал лапкой на длинное одноэтажное здание справа от юноши, – мы этот павильон Бестиарием называем. Хочешь взглянуть?
– Да, конечно!
Выйдя из сквера и обойдя строение, парнишка вместе с проводником подошли к главному входу. Прозрачные створки дверей, пропуская гостей, сами собой разъехались в стороны, скрывшись в белоснежных каменных стенах. Они оказались в просторном, хорошо освещённом зале с куполообразным стеклянным потолком. Вокруг висели картины разных размеров. Мальчишка незамедлительно приступил к осмотру имевшихся тут произведений искусства, изображавших сцены жизни существ из разных рас. Он почти сразу смог подметить тот факт, что представители одного вида не встречались повторно. За редким исключением. А так же не удалось найти ни одной надписи, да и Син почти ничего не рассказывал об увиденном, даже названий не называл.
***
– Я и о таких никогда не слышал... – задумчиво произнес Ирбис, разглядывая самую большую из имевшихся картин, изображавшую смотрящего в небо голубоватого голого ящероподобного гуманоида, стоящего в плывущей по морю лодке, на дне которой лежало несколько рыбёшек.
– О! Это коренные обитатели вашего мира, – вдруг дал пояснение лисёнок, – они давным-давно вымерли. Не удивительно, что ты о них не слышал.
Подобно увиденному персонажу, мальчишка задрал голову к прозрачному потолку и увидел на бескрайнем звёздном небе яркую изумрудную точку.
– Син, а это правда, что вы ту зелёную звезду зажгли в честь Героя?..
– В некотором роде это так, но не совсем. Та звезда – знамение вам.
– Знамение чего? – не удержался от очередного вопроса зверолюд.
– Знамение того, что начинается.
– А что начинается?..
– Ну... Скажем... Пепел.
– Пепел? Ты о чем?
– Сказать не могу... Хотя... Есть тут одна картина. Пошли!
– Угу.
Пройдя несколько залов, лисёнок остановился у широкого мрачного полотна. На фоне грозовых туч посреди поля увядшей травы стояло пять фигур, облаченных в схожих серебристые доспехи, с развивающимися за спинами плащами, сотканными из дыма. Но объединяла их не только броня. Кожа и волосы каждого из героев были одинакового пепельного цвета. Эльф стоял с копьем. Подобный льву зверолюд держал в руках обоюдоострую секиру. Гном владел посохом. Первый из двух людей скрестил перед собой парные клинки, а второй опирался на воткнутый в землю здоровенный двуручный меч. За их спинами рвался к небу сноп иссиня чёрного пламени.
– Это они пепел?.. – спросил мальчишка, разглядывая фигуры на полотне. Что-то ему показалось знакомым, но что именно – вспомнить не получалось.
– Не спрашивай меня! Ты просто смотришь картины. Понял? – возмутился Син.
– Угу.
Побродив по залам, рассматривая творчество одного из богов, не обойдя и половины, но всё-таки найдя портрет какого-то котоподобного зверолюда, утомившийся юноша покинул картинную галерею. Подавляющая часть увиденного была ему не понятна, а проводник так ничего нового больше и не рассказал.
***
Погуляв ещё немного по пустынным улицам, Ирбис все же поддался беспокойству.
– А можно я домой вернусь? Меня там ищут...
– Да, конечно, можно, – кивнул лисёнок, и в десятке шагов от юноши возник проход, через который виднелся спуск с холма и лес.
– Я... Я ещё приду сюда попозже. Если можно... Вот! Только остальных успокою, чтобы не волновались, – заявил мальчишка. Но Син отрицательно покачал головой.
– Ты не сможешь.
– Нельзя?.. – расстроившись, уточнил юноша.
– Можно. Но ты сам не сможешь прийти.
– Почему? Я слышал слова, которые открыли дорогу. "Расколотое небо", вот!
– Этого мало. Любой может посетить Золотой город, если выполнить три условия. Первое – нужно знать значение рисунков на путевом камне. Второе – нужно коснуться путевого камня. Третье – нужно произнести вслух то, как ты понимаешь рисунок. Ты первого не знаешь.
– А что там нарисовано?..
Лис фыркнул.
– Не скажу! Это испытание. Сам узнай. Игра в угадайку не сработает.
Ирбис вздохнул. Посмотрел на видневшийся в проходе лес, перевел взгляд на Сина и окружающий их величественный, но пустынный город, никак не решаясь что-то выбрать.