Десяток встретил юношу похмельем, за что немного позже и получил нагоняй от сотника. Пол ночи люди кутили, уничтожая имевшиеся у них запасы спиртного, заливая им свои страхи и не уверенность, а с рассветом начав расплачиваться головной болью за содеянное.
Пол дня прошло в тренировках на стрельбище, а затем лучники поднялись на стены нести вахту. Ничего особенного за это время не происходило. Еду принесли прямо на место, раздав защитникам куски хлеба. Почти все время парнишка созерцал опустевшие предместья и нескончаемый поток беженцев, тянувшийся к городу по видневшемуся в дали тракту. Солнце зашло, а он с товарищами так и оставался на посту. Из-за накладок с организацией дежурство ополченцев было продлено на всю ночь.
Их сменили только под утро, отпустив отдохнуть до обеда. Домой уходить не разрешили. После завтрака в полевой столовой, организованной прямо в лагере, спать пришлось в одной из палаток вместе со всеми. А затем подъем, обед и вновь на стену.
Единственным развлечением для паренька было наблюдение за тем, как организуется оборона. Народ, не вступивший в ополчение, но записавшийся в добровольные помощники, таскал камни, складывая их возле крепостных зубцов, венчавших оборонительные сооружения. Прямо на стенах устанавливались котлы и незамедлительно заполнялись маслом, а под ними разводились костры. Несколько подростков приносили и расставляли бочонки со стрелами. Мелькали и личности в чёрных рясах с кроваво-красными кругами на груди, разделенными чёрточками на восемь равных частей. Инквизиторы и следовавшие за ними священнослужители тоже включались в работу, читая проповеди о милости восьми Безликих и не брезгуя собственноручно кое в чем помогать с приготовлениями. По слухам, посланники церкви стекались в Патрум со всей страны, одним лишь своим присутствием преизрядно действуя на нервы местным жителям.
Дежурство закончилось только вечером. Хоть лагерь покидать и не разрешалось, но десяток Ирбиса разбрелся по городу сразу после ужина, договорившись собраться утром. Зверолюд не стал проявлять чудеса педантичности, убежав вместе со всеми. Он спешил домой. Вернее, к тому дому, где сейчас жила его подруга. Встреча оказалась неожиданно теплой. Девушка с ходу обняла вернувшегося мальчишку.
— Пр-ривет… — поздоровался парень, когда вновь получил не такую уж и желанную свободу.
— Ну, здравствуй, ополченец, — улыбнулась Тиль и повела его на кухню угощать запеканкой. Хоть он был уже сыт, но умял всё под чистую. А когда с едой было покончено, юноша собрался с духом и робко предложил: — Давай погуляем немного?..
— Так ведь комендантский час начался. Нельзя уже, — ответила девушка.
— Ну и что? Там народу много… Давай хоть немножко пройдёмся? Пожалуйста…
— Ладно… Ладно! Только не строй такие жалостливые глазки, — согласилась рассмеявшаяся зверолюдка.
Надев поверх платья курточку, она в след за пареньком вышла из дома и сразу же поинтересовалась: — Куда пойдём?
— Не знаю… Я тут плохо ориентируюсь. Может быть, просто погуляем?
— Пригласил на свидание без плана? Ну как так-то! — притворно возмутилась девушка и подставила локоток, — веди уж куда-нибудь.
— Хорошо, — быстро покивал обрадованный парнишка и, взяв Тиль под ручку, зашагал куда глаза глядят.
На улицах действительно было много народу, и обычные прохожие являлись меньшинством. Основная часть, являвшаяся беженцами, ютилась в переулках и подворотнях. Не сумев найти крова, они оставались ночевать под открытым небом. Время от времени встречались патрулирующие стражники. Иногда их сопровождал кто-то из инквизиции. Первой на этот факт внимание обратила девушка: — Как-то много в городе этих чернорясников.
— Угу… На стене тоже несколько ходило. Но они только проповеди читали и камни таскать помогали
— Эх, Ирбис, как день то прошел? И предыдущий… Два… Может, расскажешь?
— Ну… Нам рассказывали, что и как нужно делать совместно с десятком. Потом тренировались… Там стрельбище под стеной у лагеря. Вот там по мишеням стреляли. Потом на стену поднялись. Но из-за какой-то ошибки простояли дольше, чем положено. Потом поспали и опять на стену. А вечером нас в палаточный лагерь опять отправили, но весь десяток убежал в город. И я с ними… Вот…
— Так ты в самоволке? — немного удивлённо тихонько спросила спутница, пододвинув и без того шедшего рядом парнишку ещё ближе к себе.
— Угу… Но я к утру вернусь! Эм… А как Меррик? И как ты?.. Как у тебя дела?