В себя Ирбис пришёл уже ночью. Первое, что он ощутил, была боль в ушибленной спине. Первое, что он увидел, открыв глаза, били падавшие хлопья пепла, затруднявшие дыхание и заполонившие небо крылатые твари, периодически пикировавшие вниз, а затем вновь взлетавшие в высь, зачастую затем ронявшие что-то на землю.
Минуту он приходил в себя, а затем медленно поднялся, стараясь не слушать доносившиеся до его ушей вопли ужаса и предсмертные стоны. Руки и ноги всё ещё подчинялись хозяину, хоть и не слишком охотно. Да и хвостик оказался невредим. Вот только его собственноручно сделанного лука нигде не было видно.
Осмотревшись вокруг, он решил не возвращаться вновь на стену, где уже во всю хозяйничали монстры, добивая остатки защитников. Смысла сражаться дальше парнишка больше не видел. Сейчас он был сам по себе, да ещё и безоружен. Оставалось только спасаться самому. Единственный способ это сделать, какой получилось придумать, был добраться до башни магов, надеясь на то, что тамошняя арка уже достроена и работает.
Осторожно спустившись с крыши, поправив на голове капюшон, пригибаясь, зажимая нос рукой, дабы не вдыхать пепел, он перебежал к соседнему дому и задумался, как передвигаться дальше. Сразу становилось ясно, что по городским улицам идти было бы плохой затеей. Проблемой являлись даже не рыскавшие повсюду порождения пепла, нападавшие на всех и вся, кроме себе подобных. Персональной бедой юноши являлась его неспособность нормально ориентироваться в населенных пунктах. Он запросто мог заблудиться в четырёх стенах. Конечно, можно было бы использовать компас, но тогда пришлось бы то и дело смотреть на него, отвлекаясь от наблюдения за окружающей обстановкой, а в сложившейся ситуации подобная трата внимания — не позволительная роскошь.
После не долгих размышлений мальчишка подбежал к оказавшейся не запертой двери дома и заскочил внутрь. Двухэтажное жилое строение было брошено сбежавшими жильцами. О мародерстве мыслей не возникало. Зверолюд сразу направился по лестнице на второй этаж, открыл окно и через него выбрался на крышу, решив передвигаться верхами. Да, было страшно. Было скользко. В небе кружили монстры, в любой момент готовые напасть. В конце концов, можно было попросту упасть. Но он рискнул, молясь про себя: «Пожалуйста помогите! Помогите выбраться из города. Обещаю, я потом сразу пойду к Великому лесу! Только помогите выбраться отсюда, пожалуйста… — а затем робко добавлял — и помогите Тиль, если можно… Я заплачу, если смогу. Ей помогите тоже, пожалуйста. Хоть бы арка уже работала. Хоть бы отец Эрбранд сдержал своё слово… Хоть бы она была в безопасности. Пожалуйста, я потом отплачу за неё!»
Не получивший ответа, не увидевший никаких знаков Ирбис бежал по крышам города, при необходимости спускаясь на улицы, перебегая к соседним строениям и вновь взбираясь наверх. В одном из домов он нашел останки растерзанной женщины у распахнутого окна, сжимавшей в руках короткий лук. Подобное зрелище сегодня стало обыденностью для Патрума. Игнорируя не отступавшую тошноту, парень подобрал найденное оружие, собрал в свой колчан обнаруженные тут же стрелы и продолжил свой нелёгкий путь.
Предаваться страху и унынию для него сейчас было равносильно самоубийству. Поплакать о судьбе и проблеваться можно будет позже, когда всё закончится. А пока нужно бежать, бежать и ещё раз бежать, пробираясь к центру города, избегая порождений пепла и обходя разгоравшиеся пожары.
Оставаться незамеченным не получалось. Какое-то время перепрыгивавшего с крыши на крышу мальчишку по земле преследовала стая тварей размером со сторожевых собак. Чем они были при жизни, понять было сложно, да мальчишка и не пытался. В конце концов, они отстали, свернув на соседнюю улицу. Вероятнее всего, обнаружив более лёгкую добычу.
Потом была летающая тварь, обратившая внимание на паренька, пытавшегося перебраться с дерева на соседнюю крышу. Птицеподобный монстр не преминул напасть, спикировав через древесную крону, но в итоге ненадолго умудрился запутаться в ветках, что, вероятно, и спасло зверолюду жизнь, обнаружившему возню за своей спиной.
Забыв об осторожности, он сиганул с дерева на крышу, едва не свалившись с неё, выхватил лук и всадил одну за другой три стрелы в почти выбравшуюся из плена ветвей тлеющую тушу. А убедившись в том, что она издохла, продолжил свой путь.