месте... А еще он удивился, что, почему-то, не испытывает никакого страха. Странно, но, он словно знал, что с ним, что со всеми землянами ничего плохого не случится и потому волноваться не нужно. Глеб снова посмотрел на Дарью. Похоже, она тоже была уверена в их, землян, будущем. Да, и не только она. Кажется, и Арсана с Яном, испытывали такое же чувство. Будто на всех них снизошло откровение – спокойствие и уверенность в завтрашнем дне… Время опять ускорилось. До врага оставалось уже метров 200, не более… Пуля руб-Аноидов вжикнула рядом с Глебом, но Глеб не обратил на нее внимание. Громадина пыхтящего, воняющего какой-то химией «гроаха» наползала на землян. Глеб прижался к пулемету. И вдруг… Дикий грохот оглушил его. Огненный шар пронесся над головой Глеба и врезался в танк. В мгновение ока танк превратился в горящий факел и жар этого факела, казалось, достигнет Глеба... - Огонь! – в тоже мгновение услышали земляне команду Дейдью. Глеб нажал на гашетку пулемета и, поводя дулом пулеметом, начал «косить» длинными, а потом все более короткими, экономными очередями бегущих на него руб-Аноидов. А рядом строчил автомат Дарьи и чуть глуше автоматы Арсаны и Яна... Бой шел лишь несколько минут, а Глебу ненароком чудилось – бой длится целую вечность. Руб-Аноиды шли волна за волной. Глеб не слышал и не видел вражеских пуль, хотя вокруг него то тут, то там вспархивали фонтанчики земли. Ему стало казаться, что все вокруг понарошку, не по-настоящему. Что это компьютерная стрелялка, в которой никто никого серьезно не убивает. А если в кого-то и попадут, то он просто потеряет одну жизнь из множества имеющихся у него. Ему и в голову не приходило сменить позицию, хотя бы в целях самосохранения. Время от времени, Глеб смотрел на Дарью и, она, вроде, тоже испытывала подобную эйфорию. Они, как будто участвовали в некоем реалити-шоу, очень зрелищном и максимально приближенном к реальности. Глеб поменял уже две пулеметных коробки с патронами, и заканчивалась третья. Он чувствовал, что рядом один за одним меняет рожки к автомату и Дарья, а чуть дальше и Ян с Арсаной... Возле догорающего «гроаха» руб-Аноидов теперь стоял еще один подбитый танк. А за ними горела и чадила еще парочка. Эти заехали на минное поле. Но руб-Аноиды, обтекая танки и минное поле, громоздя труп на трупе, рвались вперед. Так могли идти солдаты, абсолютно не ценящие свою жизнь или обкурившиеся какой-нибудь дряни. Впрочем, Глеб, не вдавался в эти подробности и просто расстреливал руб-Аноидов. Закончилась очередная коробка с патронами, и он потянулся за следующей. Однако рука наткнулась лишь на пустую… Кругом валялись только пустые коробки, только пустые… И, неожиданно, как вспышка яркого света - прозрение… Все серьезно! И это не игра! А патронов больше нет и к нему бегут враги. И у врагов одно желание – выпустить из него кишки! Забить, зарезать, как свинью, как корову на бойне! И Дарья тоже, вдруг, перестала стрелять и всхлипнула... Строчили лишь автоматы Арсаны и Яна, но как догадывался Глеб, и их надолго не хватит. Почему-то, в этот момент, ему ясно привиделся на руке у Арсаны тот самый браслет, что подарил ей лилирей. А еще на секунду, всего на секунду, Глебу почудилось, как солдаты теократии, в шароварах и коротких френчах, врываются в окопы и режут землян… С перекошенными от ярости лицами они врываются в окопы... Глеб увидел бегущего на него коротышку. Коротышка держал наперевес винтовку с примкнутым штыком - эти винтовки, как оружие руб-Аноидов, сержант показывал землянам – и на стволе винтовки что-то болталось. Глеб видел лицо руб-Аноида – узкое, клиновидное, с маленькой черной шапочкой на голове, с усиками над распяленным в крике ртом и выкаченными, бессмысленными глазами. Неожиданно Глеб понял, что прикреплено к стволу винтовки коротышки – уши! Высушенные человеческие уши… то есть, уши аборигена Дум-Дума. И это жуткое открытие встряхнуло Глеба, сбросило оцепенение, заполнило яростью и диким гневом. - И этот ублюдок, - налился он злобой, - собирается убить меня? Пусть только подбежит поближе... Я не только его уши обрежу, но и шкуру его поганую сдеру! А потом, - внезапно холодно подумал Глеб, - будь, что будет. И в то же мгновение нарастающий вой, идущий откуда-то из глубины тусанского тыла, заложил уши Глебу. Вверху, над головами землян, весь воздух покрылся белыми, длинными, светящимися полосами. Десятки, сотни снарядов-ракет летели навстречу наступающим руб-Аноидам. Стена взрывов закрыла танки и вражеских солдат, заглушила вопли раздираемых на куски, гибнущих аборигенов. В этом дыму и взлетающих вверх комьях земли, оторванных головах, руках и ногах, периодически то тут, то там гулко бухало, перекрывая даже грохот взрывающихся ракет. И тогда мощные языки пламени пробивались через царившие на поле боя смог и копоть. А потом наступила тишина. Больше не раздавались крики руб-Аноидов и не тарахтели моторы их танков. Постепенно таял дым, расползаясь по отдельным клубкам, и вскоре стала видна, усеянная лежащими телами в шароварах и френчах, земля. А среди трупов догорало, уже даже не чадя, больше десятка «гроах». Из-за линии бугров, со стороны батальона, к Глебу, Дарье, Яну и Арсане, пригибаясь, прибежал, перемазаный в земле, сержант.- Гром войны, - сообщил он, через Яна, землянам и изобразил полет ракеты. - Много-много убитых врага! Неизвестно почему, однако сержант вбил себе в голову, что с «уродами с островов» надо говорить, как с умственно отсталыми. Иначе они, как бы, не поймут его.- Сержант, - перебил Дейдью Глеб, - у нас патроны кончились. Эти слова Глеб вложил прямо в мозги сержанта. Впрочем, они все так поступали, если надо было что-то сказать сержанту. Ведь, запас тусанских слов у них, кроме Яна, был ограничен… Когда Дейдью в первый раз услышал у себя прямо в голове речь «уродов», его слегка перекосило, но надо отдать ему должное, поежившись и постояв пару минут молча, он, затем, через Яна, обратился к новичкам. Дейдью сказал, что обитателям отравленных островов под угрозой расстрела запрещено использовать свои необычные возможности. Но, поскольку языка они не знают, а времени нет даже на то, чтобы научить новичков правильно завязывать шнурки на ботинках… И сделать из них штурмовиков надо обязательно… То он, лично, разрешает им так разговаривать с ним. Однако распространяться об этом где-нибудь и с кем-нибудь не советует. В противном случае, приказ о расстреле «уродов с отравленных земель» сержант сам приведет в исполнение. Только... Только перед тем, как разрешить подобный способ общения, Дейдью сначала удостоверился, что лично его мысли «уроды» прочитать не могут – тут уже использовал свой дар убеждения Ян. Неизвестно каким способом, но он заставил сержанта поверить, что сокровенности его мыслей ничто не угрожает. «Уроды», то есть Дарья, Глеб, Арсана и Ян не в состоянии шарить в мозгах сержанта без разрешения самого Дейдью. И, вообще, способность вкладывать свои слова в голову сержанта – вещь односторонняя. Для того, чтобы и он мог говорить с «уродами», ему придется отдавать приказы, как и раньше, вслух...… - Патроны будут, - как обычно, через Яна, уверенно ответил сержант, осматривая поле боя землян. И, вдруг, застыл, упершись взглядом в опушку леса за болотом. Бывшую передовую... Как и любой абориген Дум-Дума, Дейдью обладал более худшим зрением, чем земляне, но даже он смог увидеть появляющиеся опять из реденького леса танки руб-Аноидов, за которыми снова бежали фигурки солдат… Дейдью ожил и повернулся к землянам.- Всем стоять тут, - отдал приказ сержант. – Ждать! – повторил Дейдью. - Ты вместо меня! – ткнул он худым пальцем в Яна. – Патроны сейчас будут! – И сержант бегом направился назад, в расположение батальона.- Кажется, нам здорово повезло, - иронично произнесла Дарья. – Мы можем проявить свой героизм второй раз за день.- Ага, - поддакнула ей Арсана, - и притом без всяких патронов! Медлительные танки руб-Аноидов, огибая болото и обходя подбитые машины, давя своих мертвых солдат, опять выходили на позиции батальона. За ними, перепрыгивая через кровавые ошметки раздавленных тел, бежала пехота. Даже не будучи в «прошлой жизни» военным теоретиком, Глеб сообразил, что их батальон находился прямо на острие удара вражеских войск, ибо был первым, на кого натыкались руб-Аноиды. И эйфория, ставшая, видимо, своеобразной реакцией организма…- …после химических экспериментов Яна, - мелькнула догадка в голове Глеба, - еще на корабле лилиреев…… на шок, вызванный первым боевым столкновением с врагами, кончилась. Глеб теперь четко осозновал, что вокруг стреляют и убивают по-настоящему. Руб-Аноиды приближались, сержант убежал уже минут 20 назад - судя по времяощущению Глеба, а патроны «уродам с островов» никто не торопился доставлять. - Ян, - позвал Глеб Яна, ведь Яна Дейдью назначил старшим, - давай я смотаюсь в батальон. Я быстро.- Нет, - обронил Ян. – Ты языка не знаешь, а в голову вкладывать каждому… Чревато. Пойду я. – И, подхватив автомат, Ян шустро выскочил из окопа и скользнул через холм в сторону батальона. Однако не прошло и 5 минут, как он снова показался на вершине холма.- Там никого нет! – на русском, растерянно сообщил он.- Как нет? – почти одновременно воскликнули Дарья и Арсана.- Как нет? – воскликнул вслед за девушками, запоздало, Глеб.- Так нет! – зло бросил Ян и скатился обратно в окоп, поближе к Арсане.- Значит, нас бросили, - первым опом