ая даже грохот взрывающихся ракет. И тогда мощные языки пламени пробивались через царившие на поле боя смог и копоть. А потом наступила тишина. Больше не раздавались крики руб-Аноидов и не тарахтели моторы их танков. Постепенно таял дым, расползаясь по отдельным клубкам, и вскоре стала видна, усеянная лежащими телами в шароварах и френчах, земля. А среди трупов догорало, уже даже не чадя, больше десятка «гроах». Из-за линии бугров, со стороны батальона, к Глебу, Дарье, Яну и Арсане, пригибаясь, прибежал, перемазаный в земле, сержант.- Гром войны, - сообщил он, через Яна, землянам и изобразил полет ракеты. - Много-много убитых врага! Неизвестно почему, однако сержант вбил себе в голову, что с «уродами с островов» надо говорить, как с умственно отсталыми. Иначе они, как бы, не поймут его.- Сержант, - перебил Дейдью Глеб, - у нас патроны кончились. Эти слова Глеб вложил прямо в мозги сержанта. Впрочем, они все так поступали, если надо было что-то сказать сержанту. Ведь, запас тусанских слов у них, кроме Яна, был ограничен… Когда Дейдью в первый раз услышал у себя прямо в голове речь «уродов», его слегка перекосило, но надо отдать ему должное, поежившись и постояв пару минут молча, он, затем, через Яна, обратился к новичкам. Дейдью сказал, что обитателям отравленных островов под угрозой расстрела запрещено использовать свои необычные возможности. Но, поскольку языка они не знают, а времени нет даже на то, чтобы научить новичков правильно завязывать шнурки на ботинках… И сделать из них штурмовиков надо обязательно… То он, лично, разрешает им так разговаривать с ним. Однако распространяться об этом где-нибудь и с кем-нибудь не советует. В противном случае, приказ о расстреле «уродов с отравленных земель» сержант сам приведет в исполнение. Только... Только перед тем, как разрешить подобный способ общения, Дейдью сначала удостоверился, что лично его мысли «уроды» прочитать не могут – тут уже использовал свой дар убеждения Ян. Неизвестно каким способом, но он заставил сержанта поверить, что сокровенности его мыслей ничто не угрожает. «Уроды», то есть Дарья, Глеб, Арсана и Ян не в состоянии шарить в мозгах сержанта без разрешения самого Дейдью. И, вообще, способность вкладывать свои слова в голову сержанта – вещь односторонняя. Для того, чтобы и он мог говорить с «уродами», ему придется отдавать приказы, как и раньше, вслух...… - Патроны будут, - как обычно, через Яна, уверенно ответил сержант, осматривая поле боя землян. И, вдруг, застыл, упершись взглядом в опушку леса за болотом. Бывшую передовую... Как и любой абориген Дум-Дума, Дейдью обладал более худшим зрением, чем земляне, но даже он смог увидеть появляющиеся опять из реденького леса танки руб-Аноидов, за которыми снова бежали фигурки солдат… Дейдью ожил и повернулся к землянам.- Всем стоять тут, - отдал приказ сержант. – Ждать! – повторил Дейдью. - Ты вместо меня! – ткнул он худым пальцем в Яна. – Патроны сейчас будут! – И сержант бегом направился назад, в расположение батальона.- Кажется, нам здорово повезло, - иронично произнесла Дарья. – Мы можем проявить свой героизм второй раз за день.- Ага, - поддакнула ей Арсана, - и притом без всяких патронов! Медлительные танки руб-Аноидов, огибая болото и обходя подбитые машины, давя своих мертвых солдат, опять выходили на позиции батальона. За ними, перепрыгивая через кровавые ошметки раздавленных тел, бежала пехота. Даже не будучи в «прошлой жизни» военным теоретиком, Глеб сообразил, что их батальон находился прямо на острие удара вражеских войск, ибо был первым, на кого натыкались руб-Аноиды. И эйфория, ставшая, видимо, своеобразной реакцией организма…- …после химических экспериментов Яна, - мелькнула догадка в голове Глеба, - еще на корабле лилиреев…… на шок, вызванный первым боевым столкновением с врагами, кончилась. Глеб теперь четко осозновал, что вокруг стреляют и убивают по-настоящему. Руб-Аноиды приближались, сержант убежал уже минут 20 назад - судя по времяощущению Глеба, а патроны «уродам с островов» никто не торопился доставлять. - Ян, - позвал Глеб Яна, ведь Яна Дейдью назначил старшим, - давай я смотаюсь в батальон. Я быстро.- Нет, - обронил Ян. – Ты языка не знаешь, а в голову вкладывать каждому… Чревато. Пойду я. – И, подхватив автомат, Ян шустро выскочил из окопа и скользнул через холм в сторону батальона. Однако не прошло и 5 минут, как он снова показался на вершине холма.- Там никого нет! – на русском, растерянно сообщил он.- Как нет? – почти одновременно воскликнули Дарья и Арсана.- Как нет? – воскликнул вслед за девушками, запоздало, Глеб.- Так нет! – зло бросил Ян и скатился обратно в окоп, поближе к Арсане.- Значит, нас бросили, - первым опомнился-произнес Глеб. Их, землян, «уродов с отравленных островов», бросили и, собственно, уже неважно – почему. А батальон ушел. Вероятно, отступил на новые позиции. Землян же оставили умирать - прикрывать отход. Не посчитав нужным даже дать патроны. И, выходит, надежда на новый артобстрел руб-Аноидов тусанским "громом войны" бессмысленна. А руб-Аноиды все ближе и ближе и тарахтенье их танков уже давит на психику...- Ну, значит так, - громко сказал Глеб, - раз нас оставили здесь, мы больше ничем не обязаны батальону и лично его величеству Раимдору 6-му. И самое время для нас позаботиться о спасении собственных «душ»... Бросив бесполезный пулемет, Глеб вытащил из подсумка тяжелую гранату и, выдернув чеку, без особой надежды на взрыв, с силой метнул ее в сторону руб-Аноидов. На удивление, граната попала прямо в лоб одного из руб-Аноидов, далеко обогнавшего танк и, хоть, не взорвалась, но, судя по крику «бегуна», череп ему проломила. Не размышляя, Глеб вытащил еще две гранаты, выдернул у обоих чеку и одну за другой отправил к врагу. В следующий миг, Глеб подскочил к Дарье. Сдернул с нее подсумок с гранатами и, крикнув: - Вперед! Приказ! - толкнул ее к Арсане и Яну. Вывалив запас гранат из подсумка Дарьи и, вырвав, по очереди, у них чеку, молниеносно швырнул их в руб-Аноидов. Одновременно он услышал, как, наконец-то, взорвалась какая-то из гранат, брошенных им, потом вторая, третья… Вопли руб-Аноидов на минуту перекрыли шум от «гроах». Глеб помнил, что во время «курса молодого солдата» они не только стреляли в мишени, но и, под чутким руководством сержанта, прилежно рыли в поле подземные ходы. Как объяснял сержант и переводил Ян – для поднятия духа и общего укрепления дисциплины, а, также, вырабатывая умение проникать в тыл противника в том случае, если он, гад ползучий, не сдается, а продолжает нагло обороняться. В итоге, в поле, примерно в километре от позиций батальона, теперь находилось несколько небольших подземных ходов, вместе составляющих одно маленькое убежище. Как раз для 4-х человек. В этом убежище, землянам, можно было попробовать укрыться. В любом случае, оставаться в окопах не стоило…- Встань пораньше, встань пораньше, - заорал Глеб песню из далекого детства и, сбив с ног спрыгнувшего в окоп, самого ретивого и раньше всех добежавшего до землян руб-Аноида, воткнул ему штык-нож в обтянутую потным френчем спину... - ты увидишь, ты увидишь, как веселый барабанщик в руки палочки кленовые берет… - еще ничего не понявший руб-Аноид обернулся и Глеб увидел, как его глаза медленно заполняет ужас вечной ночи...- грохот палочек то ближе он, то дальше, сквозь сумятицу и полночь, и туман, - весело скандировал Глеб, - неужели ты не видишь, ты не слышишь, как веселый барабанщик вдоль по улице проносит барабан… Выдернув штык из спины руб-Аноида, Глеб сорвал с солдата подсумок с патронами, подобрал его винтовку и, перешагнув через дергающееся тело, бросился следом за Дарьей. - Глеб! – услышал Глеб вопль Яна на космокусанском. И в тот же момент Глеб упал на дно окопа, ожидая неизбежного выстрела над головой. Но время растянулось резиной, мгновения стали тягучими, а никто так и не стрелял… Глеб вскочил и увидел, что Ян и Арсана, и присоединившаяся к ним Дарья с ужасом смотрят на него. На нож в крови и подсумок руб-Аноида в одной руке и винтовку в другой. Глеб лишь сейчас заметил, что на стволе винтовки болтаются отрезанные уши туземцев Дум-Дума. Он заорал им: - Вы, что? Охренели? Это не мое! – И в следующий миг: - Какого вы здесь торчите? Марш отсюда или всем хана!- И, словно в подтверждение его слов, в окоп, между Глебом и Дарьей с Арсаной и Яном спрыгнули трое солдат Руб-Аноида. Дарья, уже разворачивающаяся бежать, резко притормозила. Что делали Ян и Арсана, Глеб не видел, не хватило времени… - Нож! – выдохнул Глеб и на остатках воздуха, громко, рассчитывая на выработавшийся у Дарьи рефлекс, как сержант Дейдью, скомандовал: - Бить! Дарья, не задумываясь, выхватила из ножен на бедре метательный нож-финку и мгновенно воткнула в грудь солдату, тому, что был ближе к ней. И моментально выдернула ее. Кровавое пятно расплылось на френче руб-Аноида. Абориген Дум-Дума в грязно-белых шароварах и кителе-френче всхлипнул и, тут же, завалился набок. Черная шапочка слетела с его бритой головы. Глеб, с ходу, как и Дарья, пырнул штыком-ножом ближайшего руб-Аноида. Третьего прикончила Арсана, просто застрелив его - через голову Дарьи. - Бежим! – снова заорал Глеб. – Вперед! Подземные ходы помните? Дарья согнулась и ее вырвало. Подхватив Дарью на плечо – и откуда только силы взялись, Глеб полез из окопа за Арсаной и Яном… - Сейчас, - думал Глеб, - сейчас. Только проскочим холмы… - Пот заливал ему глаза. А