ненных радужным переходом, прозрачных половинок таунхауса-космовокзала. К той, которая была сине-зеленой. Земляне двинулись следом… Небольшая заминка на медицинском контроле и Ян, Глеб, Дарья и Арсана очутились в громадном помещении с уходящим в космическую высь потолком. Вокруг сновало множество чи-сяян и кусан, то тут, то там вверх, в находящийся где-то там, на небе, второй этаж космовокзала, вздымались площадки-лифты и повсюду плавали какие-то куски белого пуха. Судя по высоте космовокзала, подобных потолков-этажей в здании могло быть несколько. Космовокзал завораживал, однако… Однако, к землянам уже направлялся бурный поток местных туристических клошаров. Требовалось срочно сматываться. В противном случае предстояло близкое знакомство с этим неугомонным сборищем, что никоим образом не входило в планы землян. И совсем не оттого, что в туристическом бомонде все сплошь жулики и кидалы, независимо, на Земле это или в глубоком космосе. Просто сей бомонд был сейчас землянам совершенно не нужен. Не теряя время на обьяснения, Ян быстро поволок Арсану, Дарью и Глеба по залу, на ходу высматривая ближайший выход из терминала. В конце концов, задыхаясь от смеха, они выскочили из здания через какие-то двери, напоминавшие аквариум, в котором плавали похожие на рыб создания. А, выскочив, они опять оказались в круге солнечного света. А солнце на улице, казалось, даже плавило воздух. - Хорошо-о! – протяжно сказала Дарья, жмуря глаза и моментально забыв о чуть не схвативших их… - уже и языки, небось, вывалили до пупа, слюни пустили и в глазах алчных огоньки загорелись: - Счас мы их, счас сердешных… Будут до позеленения (посинения, покраснения, покрытия пупырышками) посещать статую Первого Колбасника и Второго Кормчего, водить хороводы у лужи в центре города и покупать втридорога никому не нужные сувениры...- жрецах местного Будды туризма. Слава богу, представителей ушлого сервиса на улице не оказалось. Видимо, боясь оказаться оттесненными конкурентами, все они сосредоточились внутри космовокзала. Прямо возле кормушки. То бишь, возле места, откуда гости Рамоны попадали в пассажирский терминал. Прямо перед землянами раскинулась широчайшая площадь, заставленная различными, явно транспортными средствами. То есть, вероятно, это была не площадь, а просто стоянка для личного транспорта. А, вот, вокруг площади, насколько хватало взгляда, контрастируя со сказочно выглядевшим чудом космовокзала, торчали разного рода халупы - низенькие, маленькие, кривенькие, покрытые какой-то плесенью, разного размера и убогости. - О, майн готт! - почему-то на немецком воскликнула Дарья, и застыла в недоумении, таращась на окружавшие площадь косорукие творения. – Что это?- А природа на Рамоне есть? – спросил в повисшей тишине Глеб, пытаясь увидеть, хоть где-нибудь, любое, самое экзотическое, деревце... - М-ля, - промолвил Ян. – Такого я еще не видел! Это даже не декаденс, - порывшись в своих, а заодно и чужих мозгах, отыскал он умное слово.- Ой, только не надо шарить по чужим мозгам и изображать образование! – сказала Арсана. – Перед людьми стыдно...- И птиц не слышно, - снова влез со своими «пятью копейками» Глеб.- Мне не стыдно! – пробормотал недовольно Ян и прогундел: - Ладно-ладно, будет и на моей улице праздник… Я полагаю, нам туда, - без всякого перехода сказал он, и гордо, аки мессия, наставляющий дикарей на путь истинный, простер руку в направлении первого из видневшихся ярких зданий, здания, зажатого между двумя здоровенными кривыми сооружениями местного, давно окосевшего от пьянства, но, похоже, единственного на всю планету, архитектора. Кстати, судя по виду, сооружения готовы были рухнуть на здание в любой момент. – Думаю, это местный бар! На стене указанного Яном здания и, в самом деле, отчетливо различался объемный, пузатый, не имеющий конкретной расовой принадлежности гуманоид, что-то пивший из некоего подобия рога изобилия, а затем враскоряку отплясывавший какую-то аборигенную джигу. А над гуманоидом сверкала и переливалась манящая надпись из концетрических кругов с закорючками, то есть на космолингве. Надпись гласила: – « Чебутах-тах-тах».- Пьяница, - скорее хором, чем по одиночке, сделали перевод Глеб, Арсана и Дарья. - Алкаш, - поправил Ян. – Последнее «тах», видите, с двойным завитком. - Двери, как двери, - буркнул Глеб, потирая шишку на лбу и придерживая в вытянутой руке какого-то зверька, ушастого, мохнатого и ужасно милого на вид. Похожего на помесь чебурашки и диснеевского мультипликационного зайца.- Это… Ты это, вообще, кто? – невнятно поинтересовался на русском Глеб у зверька.- Кажется, - телепатировала Арсана Дарье, имея в виду Глеба, - он стукнулся головой сильнее, чем мы думали. Он считает, сейчас зверек заговорит с ним по-русски. - Это кукис, - ответил за мультипликационного зайца Ян. – Из той же серии, что и «живые» двери. Он - искусственное создание, робот – метаморф, наделенный интеллектом. Их делают, в основном, для рекламы.- Мужик, - пропищала, вдруг, тонко и, действительно, на чисто русском зверушка, - купи Тук!- Ух ты! – выдавили из себя, причем одновременно, Арсана и Дарья.- Чего? – не понял Глеб.- Тук купи, дубина! – громыхнул неожиданным басом «заяц» и, вывернувшись из руки Глеба, пустился бежать по площади, подпрыгивая и издевательски хохоча. От резкого вопля метаморфа у Глеба заложило уши, и он скривился. Впрочем, пострадал не только он. Рядом держались за уши Дарьи и Арсана. Лишь один Ян скалился во весь свой белозубый рот. Предвидя или зная о чем-то подобном, он за секунду до выходки кукиса зажал уши. А вместе с Яном над незадачливыми Тусс аатанами потешался еще с десяток бледно-голубых кусан, стоявших неподалеку, возле перекошенного шедевра местной архитектуры с надписью: - «А-Бэ-Вэ-Гэ-Дэ, Ох и Е-Пэ-Рэ-Сэ-Тэ - лучший магазин одежды в порту Тивуха-пренс!». Впрочем, черт их, бледно-голубых, разберет. Может, они, наоборот, сочувствие подобным образом выражали. - Однако, - отсмеявшись, проблеял Ян. – Над этим кукисом трудился неплохой программист.- Слушай, Ян, - обозленно сказал Глеб, - хватит ржать! Скажи лучше, что такое «тук»? Я не знаю этого слова.- Понятия не имею, - ответил Ян. – Наверное, что-то местное, слэнговое. Глеб еще раз потер шишку, которую он получил, слишком близко подойдя ко входу в бар. Глеб хотел, наконец, увидеть двери, которые сами заманивают посетителей в бар и, о которых ему рассказывал Ян. Ему еще издалека показалось, что вход в «Чебутах-тах-тах» какой-то не такой. То есть, не растворяется, как обычно. Подойдя ближе, он увидел, что, и в самом деле, на входе в бар обычные двери. Деревянные. И эти деревянные двери то краснели, то светлели или темнели, покрываясь при этом рябью, издавая странное бульканье, переходящее в страстные вздохи… Однако, когда земляне вплотную приблизились к бару, двери оказались очень простенькими, какими-то допотопно-убогими и, вроде, как даже, слегка поскрипывающими. И без всяких признаков какой-то там чудесности.- Прикидываются, - сказал Ян. – Под ретро косят. Высший класс. Землян первый раз видят и потому осторожничают. Изучают.- Да ну, - скептически произнес Глеб. – Ты говоришь так, как будто они разумные, - и, не поверив Яну, шагнул вперед, рассчитывая, что сейчас двери «Чебутаха…», как и везде, просто растают. Однако, резко окрасившись пурпурным, вход в бар не только не расплылся дымкой, но, разделившись на две половинки, одной из них, распахнувшись, так двинул зачем-то наклонившегося в этот момент Глеба по лбу, что тот едва не упал. А из открывшегося прохода в бар, огрызаясь на кого-то внутри, прямо в руки Глебу вылетел тот самый кукис - полузаяц-полунеизвестно кто. Ошарашеный подлым ударом, Глеб, тем не менее, зверюшку схватить успел … Земляне, Арсана и Дарья первые, Ян и Глеб следом, Глеб, на всякий случай придерживая ту самую половинку двери, которая его ударила, вошли в ярко освещенное помещение... Первая мысль, что появилась у Глеба после нескольких секунд пребывания в зале – все пьют! То есть, трезвенников в космосе тоже нет! Представители всех известных ему рас сидели, стояли, а, кое-где, уже и лежали. Непонятные колбы, кружки, бокалы, реторты и разное прочее стояло на столах и висело в воздухе над столами в баре. Приборы в руках инопланетян струились желтым, фиолетовым, красным и зеленым дымом, этот дым поднимался под потолок и свивался там в какофонию цвета и, главное, запаха. Глеб, войдя в помещение, имел неосторожность вдохнуть полной грудью воздух и ему сразу поплохело.- Аккуратнее надо быть, аккуратнее, - нравоучительно сказал ему Ян, заметив резко побледневшее лицо Глеба. Почти у входа в бар землян встретил пунктуанец с абсолютно невыразительным лицом и в, практически, земном фартуке. Пунктуанец злобно ворчал на космолингве, притом так, что его слышали все входящие в бар: - Житья нет от этих кукисов. Одна рекламная шушера кругом... В зале царила легкая прохлада, несмотря на солнце на улице. - Пслушай, любезный, - примерно так, на космолингве, обратился Ян к пунктуанцу, - не подскажешь ли залежалому гостю, что означает услышанное им слово «Тук»? Дарья прыснула в кулак.- Заезжалому, - поправился Ян. - Заежему, - поправила Арсана. Пунктуанец зыркнул на Арсану, потом на Яна и, отходя в сторону, неприязненно пробормотал на космолингве: - Камень для стройки… - Слышал? – тут же спросил Ян у стоявшего рядом, но, естественно, ничего не слышавшего Глеба. – Кирпич