- Верни сапог, сволочь зеленая, - пропыхтел я, стараясь сморгнуть слезы боли, выступившие у меня на глазах.
Квакша обижено на меня посмотрела и срыгнула мне под нос пожеванный сапог, обляпанный непонятной слизью с прилипшими к ней многочисленными волосатыми многосуставчатыми лапками. В этот момент вспышки прекратились, раздалось знакомое шипение потока огня, тварь на мне опять судорожно задергалась.
- Все нормально, - донеслось до меня голос брата, - какие-то мелкие одноразовые пауки с лягушачьими телами из воды повыпрыгивали, но больше одного удара не держат, сдохли быстро.
Опять потянулись долгие, мучительные минуты ожидания: мне только и оставалось, что не давать заваливаться монстру набок, дабы избежать его уползания в сторону и не дать ему вновь обрести мобильность. Минут через пять раздался тонкий девичий смех, и меня будто накрыло волной прохлады.
Внимание! На вас наложен баф: ободрение, сроком на 20 минут. На вас наложен баф: восстановление сил и воодушевление сроком на 10 минут.
Гудение огненной струи тут же значительно усилилось.
Бафы? Георгий, наконец-то, сподобился наложить на нас бафы? Чудесные ощущения.
- Девушки, спасибо вам! - раздался голос Димана, а затем еще один перелив девичьего хихиканья.
Ага, значит это был не Георгий, ну, может быть только опосредовано. Это ранее упомянутые пикси отличились. И почему злая судьба нам не их в питомцы определила?
А Диман продолжал разливаться соловьем, рассыпаясь в комплементах, пока не послышался ворчливый голос Георгия, прогнавший девушек прочь. И тут же крабокальмар сдался. Еще раз содрогнувшись, так, что у меня позвонки захрустели, он взвыл и обмяк, через пару секунд страшная тяжесть исчезла, а на меня посыпались щупальца, внутренние органы и здоровенная клешня разобранного на запчасти монстра.
- Сори, у меня грузоподъемности не хватает, к себе все загребай, и вставай давай, и так весь бой без дела провалялся.
- Я не без дела валялся, я тормозом работал…Не, это как-то хреново звучит...
- Зато - совершенно правильно.
- Я был подпоркой нашей победы, - не обращая внимания на потуги брата пошутить, исправился я, поднимая с камней здоровенную клешню крабокальмара. Клешня не определяется, значит имеет минимум редкий ранг и стоит неплохих денег...
Миг, ее вырывает у меня из рук, и с противным хлюпаньем она оказывается в ненасытном брюхе моего пета. Мой возмущённый взгляд уперся в жесткий взгляд Георгия, взлетевшего между мной и Квакшей.
- Ладно, хрен с вами, - в этот раз я сдался первым, - надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не превратишь моего, хочу заметить, пета, в бочку с атрофировавшимися за ненадобностью лапками.
Дальнейшие двадцать метров пути показали, что слова великанов о недавней зачистке катакомб имели под собой основание. Мечущийся огонек выхватывал из темноты осклизлые стены, покрытый мхом и лишайником высокий потолок, пока неожиданно не наткнулся на белеющие на камнях непонятные белые груды. Еще пара шагов и стало ясно, что дорогу нам перегородил пяток скелетов с раздробленными и отрубленными головами, причем размер скелетов был такой, что создания при жизни, скорее всего, могли еле ворочаться в немалом, но для них тесном тоннеле. Даже сейчас, в лежачем состоянии скелеты, бессильно раскинувшие увенчанные огромными серповидными когтями лапы, возвышались над насыпью минимум на пару -тройку метров. Я бы порадовался, что их убили до нас, если бы не одно, но. Перелезть через них не представлялось возможным, их с ног до головы облепила странная слизь. Вернее, слизь капала с потолка, заливая скелеты едко пахнущими, жгучими сгустками. Попадая на остатки плоти и хрящи прозрачная слизь растворяла их и резко мутнея ползла к стене, где поднималась к потолку, откуда нескончаемым жутковатым дождем уже лилась новая прозрачная слизь, явно не собирающаяся останавливаться, пока не превратит уже практически чистый скелет в груду отдельных костей. Хотя, вполне возможно, она на этом не остановится, растворит и кости в попытках добраться до лакомого костного мозга... и, думается мне, что она не откажется и от гномятинки в купе с эльфятинкой, а как ее преодолеть в непереваренном виде, неясно. Скелеты лежали и на насыпи, и в воде, слизь так же вольготно раскинулась на всю ширину пещеры, проливаясь жутковатым дождем, не оставляющим ни малейшего промежутка: куда бы мог втиснуться габаритный гном.